Отданная вампиру (СИ)

Отданная вампиру

Глава 1. Суженый ли?

— Стань моей суженой, — тихо сказал Аякс. Улыбнулся, задорно сощурив синие круглые глаза и забавно сморщив круглый конопатый нос. — Через пару недель свадебку справим, а, Ларушка, куда тянуть-то? По всем правилам, как положено…

— Ну, коли уж «как положено», — засмеялась я. Выплюнула сухую травинку, потянулась. Запах сена успокаивал, как и неспешная возня нашей хуторской живности за тонкой амбарной стенкой: куры квохтали, корова мычала, изредка всхрапывала отцовская лошадёнка, — так и говори, как положено! А то уж который день мнёшься!

Аякс встал, отряхнул с мягких деревенских штанов прилипшие соломинки. Протянул руку и взял меня за ладонь. Вид у него был торжественный и забавный: вроде и крупный парень, рослый, выше меня на голову, а лицо как у немного обиженного ребёнка: вот-вот спросит, где его леденцовый петушок?!

— Лария Фойтенайт, любимая, готова ли ты делить со мной жару и стужу, радости и горести, богатства и лишения, ломать хлеб пополам, ложится в одну постель, растить детей и внуков… — юноша не выдержал и сгрёб меня в охапку, приподнял, закружил, а я снова засмеялась, щурясь от проникавших сквозь щели в стенах солнечных лучей.

— Согласна?!

— Уже и до внуков дошёл, надо же, какой резвый! Надо у отца сперва спросить… Да поставь ты меня, неугомонный!

— Да что там спрашивать, лой Франц счастлив будет! Вчера сам расспрашивал, да когда же уже…

— Так ты из-за отца?!

— Глупая! Я же люблю тебя, сил нет дождаться, когда сама догадаешься! Согласна?

— Согласна, — сами сказали мои губы. Потому что ответить так было правильно: мне уже восемнадцать два месяца как стукнуло, а других кандидатов вроде бы и нет. Да и лето заканчивается, самое время свадьбу играть...

Аякс вдруг сжал мои плечи, заглянул в глаза и потянулся к губам.

— Ты что! — я шутливо шлёпнула его по плечу. — До свадьбы как можно!

— Очень даже можно, — хрипло сказал новоявленный жених, мой верный друг лет с семи, то есть уже целых одиннадцать лет, — Ларушка, я с ума по тебе схожу! Ну нельзя же быть такой недотрогой… Все вокруг милуются, одни мы с тобой, как дети малые, всё за ручку ходим да в камушки играем. Ну хоть поцелуй меня что ли...

— Все остальные хоть в Лойше утопиться могут, — строго ответила я. — В щёку — целуй! Я тебе не какая-нибудь там…

Да уж. Мать моя умерла в младенчестве, зато бабка, царствие ей погранное, воспитала в надлежащей строгости. Лария Фортенайт хоть и незнатная девица, но честь свою блюдет. Выйду замуж, как предки повелели: чистой и непорочной, за самого лучшего и единственного мужчину. А этот мужчина смотрит на меня так умоляюще, оттопырив пухлую нижнюю губу, будто жеребёнок, аж сердце разрывается!

— В щёку целуй! — повторила, сжалившись, я, и Аякс осторожно коснулся щеки мягкими тёплыми губами, а я прикрыла глаза. Хуже девки, право слово, ласку выпрашивает! Да и что в ней, в этой ласке?

Может, оттого, что меня отец растил да суровая бабка, я и не склонна ко всяким там трепетным нежностям. Другие и в танце норовят к партнёру прижаться, и нет-нет, да и чмокаются украдкой, а кое-кто из моих подружек в лесе напротив нашего хутора уже и девичество потерял. Но я…

Крепкая ладонь Аякса неожиданно легла на спину, погладила тугую толстую косу и скользнула на ягодицу, обхватывая и сжимая мягкую округлость.

— А ну-ка, руку убрал! — возмутилась я, но впервые в жизни Аякс меня не послушался. Более того — с неожиданной силой вдавил в шаткую стену амбара, а вторая рука начала резво задирать платье.

— На солнце перегрелся?! — попыталась я обратить всё в шутку, внезапно ощущая какой-то липкий страх. Аякс сильнее меня, амбар на краю деревни, а случись что — никто и не вступится, отец моего друга детства давно в женихах видит, только крякнет да по плечу его похлопает… — Прекрати! С ума сошёл?!

— По тебе давно с ума схожу, — каким-то незнакомым, хриплым голосом прошептал Аякс, продолжая поднимать подол платья. — Не бойся, не обижу… Но и мне чуть-чуть нежности подари, не могу я так больше! Не по подружкам же мне твоим ходить, век бы их не видать… Но тело просит, Ларушка, а ты всё как ледышка… Пусти, чуть-чуть, Ларушка моя…

Я словно застыла, не зная, как поступить, а уверенные руки жениха своё дело делали. Скрутили юбку на талии, стянули панталоны до середины бедра, огладили ягодицы. Аякс продолжал шептать мне на ухо какие-то непристойные жаркие слова, в которые я, замерев от страха, стыда и неожиданного предвкушения, от которого немели запястья, только сильнее вжималась в стену.

— Не обижу… приласкаю чуть-чуть… и ты меня… а свадьбу справим, и всё остальное будет, как у всех, по-настоящему, — уговаривал то ли себя, то ли меня Аякс. Его мозолистые пальцы легли на треугольник внизу живота, покрытый мягким редким пушком. А потом скользнули ниже, куда я даже и сама-то себя не трогала!

— Ноги раздвинь, ещё, пусти меня, Ларушка, девочка моя нежная, чистая, нетронутая, пусти… Вот так, не бойся…