Отдать все, кроме сердца

Отец помог Натали выйти из машины перед часовней.

— Ты хорошо устроилась, — сказал он. — Я думал, ты найдешь себе какого-нибудь биржевого маклера из пригорода. Анжело Белландини — настоящая находка. Жаль, что он итальянец, но деньги компенсируют это с лихвой. Я и не думал, что ты сможешь поймать такую крупную рыбу.

Натали посмотрела на него с горечью:

— Не тебя ли я должна за это благодарить? Ведь это ты его загнал в мои сети.

Взгляд отца стал холодным и твердым, и он заговорил низким, сердитым шепотом:

— Что еще мне оставалось делать, дурочка? Будущее твоего брата зависело от расположения Белландини. Какое облегчение, что он захотел тебя снова! Честно говоря, не знаю, что он в тебе нашел, — хорошей жены из тебя не выйдет. Слишком мерзкий характер, причем с самого рождения.

Натали стиснула зубы, шагая под руку с отцом по гравийной дорожке к часовне. Она давно привыкла не отвечать ему, слова просто будут гореть у нее в груди, как и все остальные, проглоченные в прошлом.

* * *

При виде Натали, входящей в часовню, сердце Анжело подпрыгнуло в груди. На ней было великолепное платье цвета слоновой кости, облегавшее изгибы ее стройного тела и тянувшееся за ней по ковру, а на голове — короткая фата с диадемой, которая не вполне скрывала бледность лица.

Натали взглянула на него, проходя мимо, но в ее взгляде мелькнул испуг, так что Анжело даже почувствовал себя виноватым за то, как все устроил. Он взял невесту за обе руки: они были холодны как лед.

— Ты выглядишь потрясающе, — сказал он.

Губы Натали изогнулись, но на улыбку это похоже не было.

— Платье выбрала твоя мать.

— Мне нравится фата.

— Она не пропускает мух.

Анжело улыбнулся и легонько сжал ее ладони. Священник вышел вперед, чтобы поприветствовать собравшихся. Пальцы Натали задрожали, и секунду она хваталась за него, словно в поисках поддержки, но затем ее руки замерли, холодные и безжизненные.

— …Можете поцеловать невесту.

Натали задержала дыхание и сморгнула непрошеные слезы, когда Анжело медленно поднял ее фату. Она не ожидала, что простая церемония так ее взволнует, но слова задевали глубинные струны души. Клятвы напоминали обо всем, чего она тайно желала: любви на всю жизнь, уважения, защиты, обожания…

Губы Анжело мягко прижались к ее губам с ноткой благоговения. Хотя это могла быть лишь ее фантазия. В ходе церемонии Натали начала мечтать, чтобы эта свадьба была настоящей. Чтобы Анжело действительно любил ее. Чтобы действительно хотел провести с ней остаток жизни, несмотря на ее «характер»…

Воспоминание об унижающих словах отца заставили ее отстраниться. Если Анжело это и не понравилось, он ничем не выдал себя, лишь заставил Натали опереться на свою руку и повел прочь из часовни — принимать поздравления.

Прием проводился в роскошном саду, раскинувшемся вокруг великолепной виллы Белландини, под украшенным цветами навесом. Шампанское лилось рекой, стол ломился от еды, но Натали едва могла проглотить пару кусочков. Она наблюдала за тем, как отец очаровывает всех сладкими речами, с ужасом видела, что мать выпивает один бокал за другим и говорит слишком громко и слишком много.

— Похоже, твоя мама наслаждается приемом, — заметил Анжело, вернувшись к молодой жене после общения с дедом.

Натали прикусила губу, наблюдая за матерью, которая плыла в танго с одним из дядей Анжело.

— В глубине души она очень застенчивая, но старается компенсировать робость с помощью алкоголя, — сказала она. — Лучше бы она этого не делала! Мама не знает, когда следует остановиться.

Анжело взял ее за локоть и отвел к увитой глицинией террасе, расположенной вдали от людей и шума. В душистой кроне над ними гудели пчелы.

— Ты выглядишь измученной, — сказал он. — Все это настолько тяжело дается?

— Никогда не думала, что улыбки так утомляют, — сухо произнесла Натали.

— Особенно если ты к этому не привыкла.

Натали отвернулась от его всевидящего взгляда. Анжело умел смотреть так, что ей казалось, будто он видит ее насквозь. Раньше он шутил, что она слишком серьезно относится к жизни. Натали пыталась, искренне пыталась наслаждаться жизнью, но не проходило и дня, чтобы она не думала о Лайаме…

— Мне понравились твои дедушка и бабушка, — сказала она, поднимаясь на цыпочки, чтобы понюхать пурпурный цветок. — Они так преданы друг другу, хотя прошло столько лет…

— А твои еще живы? — спросил Анжело. — Ты не внесла их в список, поэтому я решил, что они умерли.

— Они живы.

— Почему же ты их не пригласила?

— В нашей семье все не очень близки друг к другу, — сказала Натали.

Она вспомнила все натянутые, неловкие визиты бабушки и дедушки, когда окружающие пытались не упоминать о произошедшем в Испании.

Со смертью Лайама она потеряла не только брата, но и всю семью. Один за другим все родственники отстранились от Натали. Больше не было каникул на побережье с бабушкой и дедушкой. Через пару лет перестали приходить великолепные подарки ручной работы в день рождения, а потом и открытки…

— Мне жаль, что я не смог сделать так, чтобы Лаклан был здесь сегодня, — произнес Анжело после паузы. — Это против правил.