Отдаться ректору или умереть

Я пулей вылетел из двери и со всех ног бросился в сторону кладбища. Тридцать пять минут! Целая вечность! Тому, кто хочет причинить вред девушке, хватит за глаза. Тут уж неважно, понял ли Саймон, что она собой представляет, или просто хочет упокоить «умертвие». Вряд ли он будет разводить долгие ритуалы при свете дня.

Я несся, не чувствуя земли под собой. И уже знал: не успею. Никак не успею. Я опоздал.

Глава 22

Мне стоило большого труда открыть глаза и посмотреть в лицо опасности: казалось, стоять вот так – зажмурившись от ужаса – не так страшно. И тут же я столкнулась с бешеным взглядом Саймона. Парень медленно приближался, нож в его руке зловеще поблескивал, ловя отражение солнца. Но что-то такие солнечные зайчики ни капли не веселили.

Саймон бормотал какую-то абракадабру заклинаний. Звучало жутко и зловеще.

Приблизившись ко мне почти вплотную, он изо всех сил рванул ворот платья. Ткань с треском разъехалась, и взгляд Саймона плотно сфокусировался в районе моей груди. Скованная путами, я не могла даже наклонить голову достаточно, чтобы что-то увидеть, но, судя по ощущениям, грудь оказалась обнажена: кожу зябко холодил ветер.

Бормотание Саймона прекратилось. Теперь он был так близко, что я слышала его тяжелое прерывистое дыхание. Извращенец!

Груди коснулись холодные, будто ледяные пальцы, и меня передернуло от отвращения. Убивал бы уже, что ли!

– Красивая демоница… – просипел он, кажется, обращаясь к моей груди.

Нет, только не это. Я изо всех сил забилась в своих путах, пытаясь выбраться. Но это было бесполезно. Саймон больно ущипнул меня за сосок. Но и этого ему оказалось мало. Он наклонился еще ниже и теперь прошелся по груди языком.

Ну почему, черт возьми, эти невидимые путы не работают как анестезия! Я не хочу, не желаю этого чувствовать. А Саймон уже разошелся: захватывал сосок ртом, больно прикусывал, а другой, свободной от ножа рукой с силой щипал вторую грудь.

Я чувствовала, как на моих глазах выступают слезы – и ничего не могла поделать. Но неожиданно Саймон сам отпрянул от меня, выпустив из плена многострадальную грудь. Он затряс головой, словно отгоняя что-то.

– Не соблазняй меня, демоница! – зло бросил он.

Ага! Делать мне больше нечего!

Я хотела высказать ему напоследок всё, что об этом думаю. И в особых выражениях разъяснить, насколько мне хотелось его соблазнять. А заодно и напомнить, что этот кретин сам разодрал моё платье! Но я по-прежнему не могла произнести и звука – лишь испепелять его злобным взглядом. А взглядом, как известно, испепелять можно сколько угодно, толку всё равно никакого.

Ему же, судя по всему, удалось наконец взять себя в руки – размеренное бормотание возобновилось.

Это было плохо, очень плохо. Я точно знала: как только это бормотание закончится, нож, который сейчас поблескивает в его руке, вопьется в мою грудь по самую рукоятку. После, конечно, эта пародия на некроманта убедится в том, что я не демоница и он ошибся, но, боюсь, для меня это будет слабым утешением.

А он бормотал все громче и громче, кажется, входя в какой-то то ли религиозный, то ли магический экстаз. Его глаза, и до этого безумные, теперь стали совершенно сумасшедшими. Я в какой-то отчаянной, последней надежде вглядывалась в ту сторону, откуда мы пришли: вдруг появится кто-то, способный меня избавить от напасти. Кладбищенский сторож, которому неплохо бы быть где-то рядом… или по какому-нибудь чудесному совпадению тут, как и в прошлый раз, окажется магистр Дарквиль. Но никого и ничего поблизости не было, лишь ветер, ставший вдруг слишком сильным и шумным, заставлял громко шелестеть кроны деревьев.

А Саймон между тем, кажется, уже заканчивал. Точно! Гортанный выкрик – и вот он занес надо мною руку с ножом. Я ещё раз в отчаянии посмотрела туда, откуда могла прийти помощь. Но увы – никого.

Тело в одну секундупокрылось колючими мурашками: еще мгновение – и нож обрушится на меня. Я почувствовала странную дрожь по спине. Руки и пальцы закололо… Это было знакомо: что-то похожее уже случалось со мной, совсем недавно… Через меня словно хлынула какая-то волна, разделилась надвое, одна ушла в землю, другая взметнулась куда-то ввысь.

В следующее мгновение нож в руке Саймона опустился. Нет, не на мою несчастную грудь, а просто съехал вниз. И я с удивлением увидела, что Саймон по щиколотки ушёл в землю и продолжал уходить дальше и дальше, словно на том месте, где только что была трава, сами собой образовались зыбучие пески.

Он мигом вышел из транса, нож выпал из его руки, а сам он удивленно пялился себе под ноги, не в силах поверить, что это происходит на самом деле, и безуспешно пытаясь высвободить конечности из плена.

– Ты что творишь, демоница? – злобно пробормотал он, переведя взгляд на меня. – Прекрати сейчас же!

Ага, конечно! И это тоже я… Он, кажется, уже назначил меня верховным злом. Теперь даже солнце без меня не всходит.

Ветер между тем усиливался. Раздался жуткий треск, и я с ужасом увидела, как на нас падает дерево. Тысяча могил!