Отдел 15-К

Южный вестибюль станции «Красные ворота» напомнил Кольке ракушку. Он минуты три глазел на него, пытаясь понять, что вкладывал скульптор в это творение, и не был ли этот ваятель дедом нынешних авангардистов. Если да — то это многое объясняло, в этом случае он ничего в него не вкладывал. Ну, может, только личные средства в покупку тяжелых наркотиков, перед тем как творить начать.

— Это схематичное изображение тоннеля, — пояснил ему незаметно подошедший Ровнин. — Творили в тридцатых, тогда абстракционизма не было, а царил исключительно реализм. Так сказать — что на витрине, то и в магазине. Паша не пришел еще?

— Не видел. — Колька еще раз глянул на станционное украшение — ну да, тоннель. А поди догадайся!

— Вон он идет. — Ровнин убрал в карман портсигар, который было достал. — Паш, ну ты где пропал?

— Нигде я не пропал — Пал Палыч глянул на часы. — До полуночи еще времени вагон.

— А помолчать с суровыми лицами? — Ровнин мягко улыбнулся. — А обменяться понимающими взглядами? А с легкой грустью глянуть на звездное небо?

Из дверей метро выпорхнула стайка длинноногих девушек в коротких юбках. Они со смехом и гвалтом пропорхнули мимо трех сотрудников отдела, и скрылись в теплой московской ночи, оставив после себя запах духов и ощущения нереализованных возможностей.

— Эх! — Пал Палыч глянул им вслед и повертел в воздухе пальцами, как бы говоря: «Где мои двадцать лет?». — Коль, может — ну его? Шел бы ты за ними, по твоему возрасту тебе плясать до утра полагается и одну из этих красавиц сначала нежно в танце за попу трогать, а после к сожительству склонять. Охота тебе была с нами по метро лазать?

— Может — покурим? — Колька глянул на часы и достал из кармана сигареты. — Еще десять минут в запасе есть.

— Упорный, — одобрительно сказал Пал Палыч и взял сигарету из протянутой ему пачки.

Кольке прежде на этой станции бывать не доводилось и он, спустившись вниз, об этом ни капли не жалел. Была она сумрачная, холодная и мрачная.

— Сталинский «ампир», — заметил Ровнин. — С душой подходили к оформлению, что уж там. Это тебе не станции восьмидесятых, те, что высокого залегания с песчаником на стенах. На века творили.

— Неуютно здесь, — пробормотал Пал Палыч.

Перрон был пуст. Ни дежурной у эскалатора, ни людей с зелеными гудящими машинами, ни полицейских, ни пассажиров — никого, кроме сотрудников отдела, на станции не было.

— Как нарочно прямо. — Колька повертел головой. — Где люди-то?

— На горшок сходили и дома спят. — Пал Палыч потрепал его по плечу. — На этой станции и днем народу немного. Она не кольцевая, чего ты хотел?

— Три минуты первого. — Ровнин достал из кармана значок. — Время, однако. Какая там сторона? Левая?

Оперативники направились за ним, зажав свои значки в ладонях.

В молчании они стояли минут пять, потом Колька не выдержал.

— Может, они не работают? — парень покрутил кулаком с зажатым в ней предметом.

Если честно, он чувствовал себя глупо. Ну посудите сами — стоять в метро, сжимая значок, и ждать поезд-призрак — это как минимум тянет на принудительное лечение. Кому расскажешь — засмеют. Нет, он уже много чего такого видел за это время, но тут уже перебор выходит.

— Стой и жди, — невозмутимо ответил ему Ровнин. — Мне другое интересно — как именно эти значки стали ключами? Бокий ходил к Хозяину в тридцать третьем году, а эти уникумы выпущены в тридцать пятом, если не позже. Как они получили такие свойства? Или даже так сформулирую — кто им их придал? В тридцатых в СССР серьезных «делателей» не было. Гурджиев отбыл во Францию, Успенский осел в Британии.

— Да брось. — Пал Палыч глянул на Ровнина. — Это те, про кого мы знаем, а про тех, кто сидел в одиночках на Лубянке, можем и не догадываться. Ну и потом — с Бокия сталось бы еще разок сходить к Хозяину и…

— О, поезд идёт. — Колька заметил свет в тоннеле. — Вопрос — какой? Настоящий или наш?

В душе он был уверен, что это обычный состав. Он уже успокоился, схлынуло напряжение первых минут, да и веры в то, что им надо будет идти к какому-то там Хозяину, было все меньше.

— Наш, — через полминуты сказал Ровнин. — Шума нет. И движения воздуха тоже.

Начальник отдела оказался прав — подобного поезда, который тащил за собой вагоны Колька никогда не видел. Он был с большими круглыми фарами, с какими-то палками, вделанными в его корпус, с рублеными формами и еще с цифрой «9», нарисованной под темным квадратным стеклом кабины. Кто был в кабине, кто управлял поездом — было непонятно, в ней царила непроницаемая мгла.

Вагоны тоже были непривычно незнакомые. Квадратные, со светло-желтым верхом и коричневым низом, они беззвучно подъехали к платформе и гостеприимно раздвинули свои двери.

— Коля, еще раз советую — останься здесь, — мягко предложил Ровнин парню. — Езжай в отдел, жди нас там.

— Светк, вон поезд! — раздался крик от эскалатора. — Давай быстрее, а то потом хрен знает, сколько мы его ждать будем!

— Да елки-палки, как все некстати! — Пал Палыч шагнул в двери вагона. — Олег, давай, а то еще и этих потом придется вытаскивать!