Отдел 15-К

В первой квартире, которую посетили оперативники, жила пожилая семья — им дети квартиру купили. Милейшие люди, они все порывались напоить Пал Палыча и Германа чаем с вареньем, и трогательно — наивно пытались разузнать детали преступления, поминутно ахая и восклицая 'Ужас-то какой! У нас в Новозыбкове такого сроду не было!'. Как выяснилось, они всю жизнь прожили в городе, о котором Колька даже не слышал никогда, и сюда, в Москву, их чуть ли не силком перетащили сын с дочкой, соблазнив тем, что они будут нянчится с внуками. Старики согласились, но только на осенне — зимний период. Летом им было не до того, как сказала старушка — 'У нас же огород'.

Варенье было вкусное, крыжовенное и клубничное, но эта милая супружеская пара явно была не тем, что они искали. Герман, конечно, сказал Вике, чтобы она отзвонилась в Новозыбков, который невесть где есть в России, от греха, но было видно, что результата от этого он не ждет.

Вторая семья была многодетная и встретила оперативников шумом и гамом. Вот тут Герман насторожился, внимательно взглядом изучал детей, попутно беседуя с измученной к вечеру мамой.

— Крепыши они у вас какие! — нахваливал он детей, отцепляя трехлетнего бутуза от своей ноги — Как грибы — боровики!

— Это да — соглашалась мама, покачивая на руках малыша урожая этого года, который знай причмокивал и таращил глаза на гостей — И все гиперактивные, сил нет.

— Так и хорошо — Пал Палыч засмеялся — У меня вон, племяш, прямо как не пацан. Сидит целый день, молчит, сопит, пупок созерцает. Ни погулять, ни побегать — ничего.

— Не ребенок — мечта! — закатила глаза мамочка — Господи, мне бы хоть одного такого!

В комнате что-то грохнуло, как видно, кресло перевернулось. Секундой позже, судя по воплям, вокруг него развернулась нешуточная баталия.

— А? — Колька обеспокоился — не поломал ли кто из малых какую конечность и показал пальцем на выход из кухни.

— Не волнуйтесь — успокоила его мамочка — Это они вчера какой-то новый фильм смотрели с мужем, про войну. Вот и воюют.

— Эх, молодцы — даже повертел головой от удовольствия Пал Палыч — Сам таким был! Мама говорила — я даже сразу с зубами родился!

— Разве ж такое бывает? — женщина засмеялась — Я вон шестерых родила — о таком не слышала никогда.

— Бывает! — заверил ее оперативник — Это ладно — у меня еще и глаза были разного цвета!

— Вы прямо уникум какой-то! — прониклась женщина — Нет, мои все в мужа — кареглазые. Только вот Ванечка в меня пошел — глазки у нас голууубенькие, сейчас они слипааааются! А ну, тихо там, дикая дивизия!

Дальше было неинтересно, единственное, что Пал Палыч попросил Вику пробить главу этой семьи, во избежание. Хотя, чем — чем, а абортами тут точно не пахло. Да и другими нюансами, имеющими отношение к направлению поисков.

У Германа тоже было 'пусто — пусто'. Он уже побывал у мажорного вида юноши и молодой семейной пары, которые не вселили в него каких-либо подозрений.

В третьей, последней квартире оперативников и вовсе ждало разочарование — им просто никто не открыл дверь. Дома никого не было.

Колька еще раз нажал звонок, за дверью была слышна его трель, но результат не воспоследовал.

— Нету никого — посмотрел он на Пал Палыча и развел руками — На работе хозяйка, наверное.

Участковый им сказал, что в этой квартире живет женщина, притом — одна. В смысле — без мужа.

— Печально — отметил Пал Палыч — Придется ждать, а это время, которого и так мало.

В этот момент на этаже где они стояли, зашипели двери лифта, из которого вышла миловидная светловолосая женщина лет тридцати, в приталенном пальто, с пакетом в руке и сумочкой на плече.

— Добрый день — с подозрением посмотрела она на двух мужчин, отирающихся на лестничной клетке.

— Мое почтение — заулыбался Пал Палыч — Вы, часом, не из этой квартиры будете?

И он показал на дверь, в которую они названивали.

— Да — с еще большей опаской ответила женщина — А в чем дело?

— Следственный комитет — тут же достал из кармана удостоверение сотрудника МВД оперативник — Майор Михеев.

— Младший лейтенант Нифонтов — немедленно сделал то же самое Колька, причем с немалым удовольствием.

Нравилось ему удостоверение показывать, было в этом что-то такое, кинематографическое, согревающее душу и тешущее самолюбие. По первости он даже сам себе его показывал, перед зеркалом, и частенько жалел, что им еще значки не дают, как в Америке. Нет, американцы — они, конечно, ребята странноватые, но со значками здорово придумали. Зрелищно!

— Уфф! — облегченно выдохнула женщина и засмеялась — Я перепугалась даже! У нас ведь тут такие страсти — мордасти творятся!

— Вот по их поводу мы и пришли — доверительно сообщил ей Пал Палыч.

— Да я и не знаю ничего — растерялась женщина.

— И все-таки — оперативник сделал серьезное лицо — Нам надо всех опросить. И вас — тоже, любезнейшая….

— Светлана — женщина улыбнулась, на щеках у нее появились ямочки, которые сделали ее лицо моложе, почти девичьим — Можно без отчества.

— А я — Павел, вон тот отрок — Николай. Может, продолжим беседу в квартире? Если вы не против? — Пал Палыч был само обаяние.