Отдел примирившихся врагов (СИ)

— Мальчики, не хотите перекусить? — Офира подошла к кухонному гарнитуру в углу зала и включила кофемашину. Глянула на сидящих в противоположном углу голодных студентов, смотрящих на неё с немой мольбой, и ласково им улыбнулась. — У меня на всех пирожков хватит.

— Вы просто чудо, Офирочка, — тут же отозвалась Мина и поспешила прийти ей на помощь в приготовлении горячих напитков. — Настоящее сокровище особого отдела. И пирожки ваши — объедение!

— Ничего себе… она, что ли, подхалимство сотого уровня вкачала? — чистосердечно возмутился Фабиан, похоже, почувствовав угрозу остаться без вкусняшек. — Фира, не слушай её! Она льёт тебе мёд в уши, чтобы сожрать все пирожки!

— Я тебя когда-то обделяла едой? Что за паника в глазах, милый?

— Ну, а чё она?.. Чудо, сокровище… точняк подлизывается.

— Что по начинке? — Аллен подошёл к стучащим кружками девушкам и приподнял тканевую салфетку над двухъярусной деревянной коробкой.

— Сверху с говядиной и грибами, а снизу со сладкой тыквой и лимонной цедрой.

— Звучит аппетитно, — он взял пирожок с мясом и протянутую дымящуюся кружку с кофе. — Благодарю за угощение, о кулинарная кудесница.

— Ох, Аллен, засмущал меня, — захихикала Офира, — приятного аппетита, дорогой.

Один за другим они подтягивались к кухонному уголку, где получали пирожки, чай или кофе. Потихоньку она подсадила всех в отделе на свою стряпню. Даже капитан выглянул из кабинета, заметив их кружения по залу. Глухо бросил благодарность в усы и снова скрылся за дверью с прихваченным перекусом.

— И всё же… что двигает Воспитателем? — лениво протянул Рик, поглаживая себя по животу. Пирожки у Офиры не только вкусные, но и невероятно сытные — всего-то двух штук достаточно, чтобы наесться.

— Честно говоря, пока Воспитатель не перешёл на оборотней, я был уверен, что он — человек, которому не нравилось воцарившееся перемирие между оборотнями и вампирами, — признался Оскар. — Очень уж прямолинейный него был почерк.

— Это ты про то, что он забирал из людей потенциальный ужин для наших видов? — спросил Аллен и улыбнулся, напоровшись на острый взгляд напарника. — Да-да, вы уже как столетий пять не питаетесь человечинкой, помню, но история тоже всё помнит.

— Далеко не все оборотни даже среди хищного подкласса питались людьми в старые времена. Но, признаю, в любом правиле есть исключения. Как у вас существуют по сей день кланы староверов, так и у нас неконтактные общины, к которым людям лучше не проявлять интерес.

— Ладно, не заводись, котик. Я понимаю ход твоих мыслей. В первые годы почерк и правда выглядел так, словно Воспитатель стремился всех запутать: он мог быть как оборотнем, который лакомился потрохами и, в качестве жеста, заметающего следы, сливал из тел заодно и кровь, так и вампиром, что в свою очередь пытался подставить оборотня. Логично, в конце концов, было предположить, что за всем стоял человек. Я бы тоже к такому выводу пришёл.

— Да, примерно так я и размышлял, — подтвердил Оскар потеплевшим тоном. — Но затем он переключился на оборотней, и эта теория потеряла смысл.

Рик совершенно не понимал, почему преступления какого-то отдельного вампира или оборотня должны были так сильно, по их мнению, повлиять на мировую обстановку и возобновить войну между целыми видами. Единственное, что приходило ему на ум, так это то, что в верхушке все переругались бы. Тыкали бы друг в друга, мол: «душегуб из вашего племени, а не нашего». Но слишком уж нелепой выглядела эта мысля, поэтому озвучивать он её не спешил.

— А я думаю, что Воспитатель — просто мерзкий извращенец, что стремится получить какое-то больное удовольствие, вот и уродует тела, — голос Офиры звенел от ярости. — Как вспомню ребёнка из Пледокса, меня аж всю трясёт! Когда поймаем подонка, я его собственными руками придушу.

— Нет, он слишком педантичен, чтобы быть обыкновенным извращенцем, — с мягкой улыбкой оспорил её слова Аллен. — Он профессионально вырезает органы. Ни одного лишнего движения. И в артерию иглой попадает с первого раза, при необходимости.

— Для него это как будто работа, — поддакнул Оскар, в задумчивости смотря перед собой в пустоту.

— Да, именно. Никаких признаков ярких эмоций, возбуждения. Убийство совершается не ради убийства, как бывает у серийников с патологиями психического развития. Тут совсем другой подход — практичный, холодный.

— А записки — лёгкая забава от скуки, чтобы хоть как-то разбавить рутину.

— Это что же за работа такая… — пробормотала Офира, поёжившись.

— Такая работа у киллера, — ответил капитан, внезапно возникнув у них за спинами. Рик чуть не выругался от неожиданности. Нельзя же так подкрадываться к оборотням, рано или поздно это точно чем-то плохим для него закончится. — Киллеры убивают не по личным мотивам, а за денежное вознаграждение.

— Но можно убить, выстрелив в голову или задушив, не знаю, — она обхватила смуглыми пальцами белую кружку, — зачем потом издеваться над телом жертвы?