Отдел примирившихся врагов (СИ)

— Устала? — спокойно спросил Марсель, не переставая бегать глазами по строчкам. Удивительным образом читал и говорил одновременно. — Отдохни, поупражняйся. Но далеко не уходи, чтобы Гросу или Баку на глаза не попасться.

— Хорошо, тогда я прямо тут немножко, — смущённо пробубнила Вэл, опускаясь на колени.

И почему он стал с ней таким заботливым в последнее время? Неужели хочет быть больше, чем просто напарниками? Наверное, до него наконец-то дошло, сколько всего хорошего она для него сделала.

Так странно… но, если подумать, то в этом нет ничего такого. Конечно, многие будут возбухать, мол, извращенцы, нельзя на подобное идти — поломали традиционные устои, и прочая ерундистика. Вот только какая к кошаку разница? Горячему сердцу ведь не прикажешь — что поделать, если их души тянутся друг к другу? Пусть говорят что хотят, Вэл твёрдо решила: они станут первыми во всеобщей истории вампиров и оборотней разновидовыми лучшими друзьями!

Отжавшись сотню раз, она почувствовала напряжение в грудных мышцах и вместе с тем, мучившая тупая боль стала отпускать опухшую от нудной работы голову. Ей похорошело, но не настолько, чтобы возникло желание нырнуть обратно в бумажки. Поэтому поднявшись на ноги, Вэл встала на носочки и потянулась всем телом вверх.

Любопытный взгляд скользнул по Марселю, всё ещё продолжающему с задумчивым видом изучать медицинскую карту очередного подозреваемого. Жёлтый свет от настольной лампы падал на его бледную кожу и придавал ей нежное золотистое сияние. А мягкие, но глубокие тени как-то совершенно по хитрому подчёркивали черты лица, делая Марселя ещё более привлекательным, чем обычно.

Он резко поднял глаза с бумаг на неё, и Вэл почувствовала, как сердце на миг замерло, а потом пустилось вскачь, точно у загнанного волком в угол зайца. Щёки словно грелками отхлестали. А потом появилось ощущение, что если она немедленно чего-нибудь не скажет, то обязательно случится великая беда. Поэтому, недолго думая, взволнованно выкрикнула первое, что пришло в голову:

— Я кушала омлет!

— И как, вкусно было? — усмехнулся Марсель, продолжая её разглядывать.

— Ну… нормально, — сконфуженно буркнула Вэл и нахмурилась. Что за ерунда с ней происходит? Откуда взялась эта паника? И что с сердцем? Тахикардия? Да быть такого не может. Она же не какая-нибудь болезненная омежка. Кофе! Всё дело в кофе. Не надо было пить вторую кружку. Однозначно!

Облегчённо выдохнув, Вэл мазнула взглядом по Марселю и снова напряглась:

— Чего пялишься?..

— Даю глазам отдохнуть.

— Глаза отдыхают, когда смотришь на красоту. На закат или водопад.

— Но здесь нет заката или водопада, только ты, — сказал он странным тоном, но затем очухался и с ехидной ухмылкой добавил: — Согласен, альтернатива так себе.

— Ну, на безрыбье и рак рыба, — философски произнесла она. Его остроты звучали привычно, поэтому окончательно успокоили её расшалившиеся нервы. Пусть уж лучше гаденько хохмит, чем молча зыркает не мигая.

— Малышня, что за дела? Вы где заныкались? — донёсся из-за рядов бодрый голос старшего детектива. Не прошло и пары минут, как он завернул в их закуток. — А чего в угол забились? Вас Тиша, что ли, обижает?

— Эта дамочка слишком нервная, задалбала шикать на Вэл, — скучающе откликнулся Марсель, снова вернувшись к бумажкам.

— В архиве обычно так же тихо, как и в библиотеке, а наш фенек не создан для таких мест, — серьёзно произнёс детектив Грос и потрепал её за волосы на макушке. — Как прогресс? Получилось ещё кого-нибудь найти? Все четверо с прошлой партии имеют железное алиби по трём последним случаям.

— Есть ещё пара полукровок, которые теоретически проживают на территории Ксоры, — он протянул два толстых файла и небрежно кинул их на край стола. — Обратите особое внимание на Кэйташи Аоки. У него идентичная ямочка на подбородке. Фото старое, но с учётом всех возрастных изменений, на мой взгляд, рот и линия челюсти тоже очень похожи.

— И у него волчья болезнь?

— Да, диагностировали тридцать четыре года назад.

— Так поздно?.. Обычно она о себе даёт знать в юности. Точнее, до пятидесяти лет, — тихо бурчал под нос старший детектив, изучая записи. — А ему диагноз аж в сто сорок три года поставили… проклял, что ли, кто-то?..

— Воспитатель много ведьм прирезал. Возможно, у кого-то была могущественная родня, что дотянулась до него таким образом.

— На подобные подвиги способны лишь главы ковенов.

— Почему именно волчья? — спросила Вэл. Ей казалось ужасно несправедливым то, что болезнь, при которой организм сам себе терроризирует, почему-то называется — волчьей. Почему не барсучьей или китовой? Вечно всё на псовых валят.

— Историческое стечение обстоятельств, — детектив Грос закинул ей на плечо руку и легонько стукнул папкой по голове, — так уж сложилось, что псовые одни из первых спутались с людьми и породили полукровок. И как итог, первые болезни, что возникают от смешанных союзов.

— Почему вы меня постоянно трогаете?! — возмутилась она, не понимая, что больше раздражало: то как он себя фамильярно вёл или то, какие всякие гадости говорил о её племени.