Отдел расследований. Фрагменты политической истории 1990-2020-х годов

Второй день бунта я встретил уже обжившимся. Но какой же это бунт? Бессмысленный и беспощадный? Ни то, ни другое. Да и не русский, в конце-концов! Бунт на коленях? Да, без зверств, хотя и по кровавому поводу. Без кровной мести, с требованиями к законной власти и с апелляцией к законам. Вот и пойду-ка я в Народное собрание!

По коридорам в зал заседаний со скромным количеством сидений – так ведь их и мало избранных-то, депутатов то есть. Еще меньше пришло. Черкесов почти нет, считают конфликт внутрикарачаевским. Хотя Батдыев в свое время победил на выборах голосами черкесов и русских, у карачаевцев он набрал 20 процентов. Среди них были сильны сторонники прежнего президента, генерала Семенова. Может, это его люди громили батдыевский кабинет?

Пришедшие депутаты, в основном от «Единой России», как и спикер – стоят группками, по фракциям кланов, обсуждают – ставить на голосование импичмент президенту республики или верноподданнически обратится по начальству, в Москву. Вроде бы, уже во второй раз, должен появиться Дмитрий Козак из Ростова, наместник Кремля на Юге России. Ходят по правовому полю, как по минному, стараясь не подорваться на бунте, который, вероятно, некоторые из них и затеяли. А продолжают упрямые женщины. Фатиму они могут не спрашивать, но послушает ли их Фатима?..

В стороне от этой суеты стоит, пожалуй, самый известный за пределами Черкесска деятель – Станислав Дерев. Пришел, наблюдает, хоть и черкес, а не карачаевец. Он ведь не столько политик, сколько бизнесмен, ему важно знать состояние общества, скажем, «температуру питательного бульона», хотя впрямую и не сильно он зависит от родной республики, реализуя свои товары по всей России. Но и по нему может ударить развитие событий – и на месте, и через Москву, он же был частью договоренности по Батдыеву. Да, спасибо, хотелось бы посмотреть на ваши предприятия, поехали, все равно здесь быстро ничего не решат!

Основу своего благополучия, стартовую позицию – водочное производство – журналисту, лично ранее не знакомому, показывать не стал. Показал водное. Вот здесь заканчивается труба, идущая полсотни километров с окружающих горных ледников, здесь – анализ и прочая подготовка, а это уже конвейер, разливают по бутылкам (рецептуру пластика сами корректировали!), его «Эдельвейс» по всем московским супермаркетам расходится. Вполне по-европейски выглядит, нержавейка вокруг, несмотря на специфическое окружение и бурное прошлое хозяина.

Я не стал спрашивать, во сколько ему обошлись договоренности с ритейлерами, все равно разговор о взятках с солидным кавказским мужчиной возможен только в чрезвычайных обстоятельствах, которые для нас с ним не наступили. Спросил, что он думает о бизнес-конфликте Каитова и Богатырева. Тоже, конечно, не вполне прилично при общении с бизнесменом, но здесь подталкивают не наши с ним чрезвычайные обстоятельства.

Н-да, вот она – подробная картина, с коррекцией моих разговоров с силовиками. В Черкесске самым успешным предприятием долгие годы был завод имени Захара Цахилова, выпускавший лаки и краски. Цахилов, еще при советской власти выведший химзавод на уровень выпуска пятнадцати процентов от всей лакокрасочной продукции страны, при приватизации собрал и основной пакет его акций, пользуясь безоговорочным доверием работников. Но несколько лет назад Цахилов умер, пакет перешел к его дочери Марине, живущей в Москве, и встал вопрос, кто же сможет стать настоящим хозяином предприятия.

Расул Богатырев был одним из дилеров завода, начинал с реализации мелких партий. Он и не помышлял о захвате господствующих высот, хотя пользовался поддержкой Ансара Тебуева, бессменного заместителя министра внутренних дел КЧР при постоянно менявшихся министрах, а потом – вице-премьера, курировавшего весь силовой блок. Когда начались конфликты вокруг управления химзаводом, Богатырев стал помогать Алию Каитову в борьбе с… родным дядей последнего Магомедом Каитовым.

Магомед Каитов – владелец корпорации «Камос», к тому же гендиректор Кавказской энергетической управляющей компании, входящей в РАО «ЕЭС». Именно к нему обратилась дочь Цахилова. Попросила организовать структуру собственности и управления на химзаводе. Каитов-старший под ее наследственный пакет акций привел на завод банк «Ак Барс», за которым стояла вся мощь президента Татарстана Минтимера Шаймиева.

Но дело не только в акциях. В России со времен подпольных «цеховиков» сложилась система поставки «левого» сырья и выработки «левой» продукции, доходы от продажи которой никак не касаются акционеров. Кстати, в последние годы дивиденды на акции были ниже инфляции, и основную прибыль извлекали теневые хозяева. А новым хозяевам, перед тем как решиться на полновесное обновление устаревшего оборудования, нужно было эту практику поломать. Это для выпуска «левой» дешевой продукции хватало стареньких линий, а для конкуренции с заполонившим рынки современным импортом требовалось перевооружение. Его не могли обеспечить относительно мелкие бизнесмены КЧР, но они могли лишиться верного дохода и доминирования в республике.