Отдел (СИ)

— Меня после того раза не тянет как-то свет везде включать, я уже дома иногда опасаюсь, — сказал Молодой. Игорь подумал, что ему, возможно, опять чего-то недоговаривают, решил запомнить эту фразу Молодого, чтобы потом спросить его, но эта мысль тут же вылетела у него из головы, вытесненная мыслью, что они все-таки не черные риэлторы.

— Так сразу бы и сказал, я бы тебя и посылать не стал, — сказал Игорь Васильевич Молодому. — Я что, на зверя похож. Я что, не понимаю?

Молодой сказал, что в данный момент Игорь Васильевич как раз таки похож на зверя.

Все трое: Молодой, Фил, Игорь Васильевич — стояли в дверях и, переругиваясь, поглядывали на Игоря, как Игорю показалось, оценивающе.

— Что за шум? — спросил Игорь, вставая. — Меня потеряли, что ли?

— Ну, блин, — признался Игорь Васильевич с интонациями медвежонка из «Ежика в тумане». — Сначала подумали — ты уехал раньше времени. Косяк, конечно, но понятно было бы, в принципе. Потом смотрим, нет, твоя машина в гараже. И давай, короче, искать.

Вид у всех троих был несколько испуганный и как будто виноватый. Игорь невольно оскалился одной стороной рта и заметил:

— А сразу не нужно было говорить про Голливуд, про убийства. Или еще что-то, может, нужно сделать, а я еще не знаю.

Троица глядела на Игоря озадаченно, не понимая, чего он от них хочет.

— Ну, не знаю, — подтолкнул их Игорь, — может, вы тут еще кого-нибудь на органы пускаете, или нужно съесть сердце допрошенного врага, или под Голливудом есть еще один Голливуд, или есть подземная вертолетная площадка, и мы послезавтра вылетаем на карательную операцию в какую-нибудь деревеньку и выжигаем ее дотла.

— А, — понял Игорь Васильевич, — ты об этом. Ты обиделся, что ли, что тебе не все сразу рассказали?

— Я не обиделся, что мне не все сразу рассказали, — сказал Игорь. — Я боюсь, что я еще чего-то не знаю. Нельзя ли сразу как-нибудь рассказать обо всех аспектах моей работы.

— Нашелся гуляка? — донесся из коридора голос Сергея Сергеевича.

— Нашелся-нашелся, — ответили ему все дружным хором, даже Игорь зачем-то вставил свой голос, причем вложил в него ту же интонацию снисходительности и облегчения, что и остальные.

— Я же говорил, что он тут где-нибудь, — сказал Сергей Сергеевич и, судя по хлопнувшей двери, опять закрылся у себя в кабинете.

— Честно говоря, — сказал Игорь вполголоса, — кажется, я хочу нажраться. Мне даже странно, что я это произношу. Я понимаю, ребята, что вы это уже все очень долго делаете, и все самое тяжелое на вас лежит, но я не понимаю, как вы так долго выдерживаете. Мне кажется, что мне и двух раз хватило, и только алкоголь спасет меня от…

Игорь не мог подобрать слова, чтобы выразить, как едет у него в данный момент крыша, но судя по тому, что лица Игоря Васильевича, Молодого и даже Фила озарились светом понимания, сочувствия и готовности к выпивке, они поняли, что имеет в виду Игорь. Игорь Васильевич только глянул на Молодого, а тот уже кивнул:

— Я сейчас котел остановлю и схожу за чем-нибудь.

— А я кости, когда котел остынет, уберу, — сказал Фил, когда Игорь Васильевич взглянул и на него. — Вас развезу и посмотрю, как там и что.

— Только давай, чтобы они не лежали месяц там, — сказал Игорь Васильевич. — А то придет за тобой среди ночи призрак.

— Да ну тебя, — сказал Фил, — после того, что мы тут делаем, ты еще пугать меня будешь?

— Буду, — честно сказал Игорь Васильевич таким голосом, словно уже наподдал.

Через сорок минут они уже сидели в комнатенке Фила и пили водку. Игорь Васильевич предлагал что-нибудь полегче, вроде красного сухого вина, но Игорь сказал, что не любит блевать кислятиной. К ним пытался примазаться Ринат Иосифович, но он не складывался, да и опыт прошлых пьянок давал знать, что Рината Иосифовича нужно гнать в шею, поэтому так и сделали. Ринат Иосифович тут же сбегал и стуканул Эсэсу, что его работники пьют на рабочем месте, Эсэс позвонил Игорю Васильевичу, но, видимо, приводил какие-то неубедительные аргументы, потому что Игорь Васильевич быстро отлаялся от него. Игорь Васильевич ошибся, когда клал трубку и нажал кнопку громкой связи, так что до всех ушей в комнате донеслась его фраза «разгоню всех нахер к херовой маме», очень всех развеселившая, потому что все уже поддали, а Фил проникся общим хмелем.

После первой же пары рюмок Игорю стало легче на душе. Разум говорил, что так недолго и спиться, а чувства говорили, что дома один он пить не будет все равно, потому что не может пить один, а на этой работе он пьет впервые и еще не замечал, чтобы все тут все время квасили.

Непьющий Фил стоял в уголке, поближе к дверям, будто на тот случай, если придется быстро покидать помещение. Игорь Васильевич и Игорь продавливали разные стороны диванчика и стряхивали пепел своих сигарет в пепельницу, стоявшую между ними. Когда Игорь Васильевич промахнулся мимо пепельницы, Фил заметил: «Вы мне постель не сожгите». Молодой расположился за столиком, исполняя роль виночерпия, при том что и сам пил.