Отделенные

«Надо сужать охват еще больше», – с досадой думал рыцарь.

Мысли его то и дело отвлекались на пропажу. Как это скажется на отношениях со Светлым Лесом? Он ведь лично обещал, что с головы Арделор и волос не упадет, а тут такое. Через минуту Эйсгейр со стыдом осознал: о самой женщине он и не подумал. Вдруг ее убили? Но кому это нужно? Людям? Или, может, эльфы сами постарались?

Рыцарь снова встряхнулся, отгоняя мысли, совсем бесполезные за неимением каких бы то ни было сведений, и вернулся к донесениям.

В дверь постучали.

– Милорд!

На пороге кабинета показался явно взволнованный Виркнуд.

– Гилрау забрал из тюрьмы двух молодых волчиц и увез их куда-то! Парни из Эвенрата только что вернулись и доложили.

Эйсгейр нахмурился.

– И больше ничего не узнали?

– Ректор сначала приходил посмотреть на всех. А девочек забрал во второй раз. Увез в своей повозке. Куда – неизвестно. Да и уже почти никто не помнит об этом. Два месяца ведь прошло, милорд.

– И что он с ними сделал? – пробормотал рыцарь.

– Кто знает… Я послал волков в Бергнес, только, боюсь, уже поздно.

– И столичная тюрьма просто так отдала заключенных?

– Это же ректор! Он там со всеми важными шишками знакомство водит. Ну, или дал кому взятку. За оборотнями никто и не следит, что с ними делают. За зверей же считают. Из пойманных уже никого не осталось в тюрьме: кого казнили, кого неизвестно куда дели.

Рыцарь вздохнул: две известные проблемы – ар-вахану и беззаконие среди власть имущих. И если на решение первой еще можно хоть как-то надеяться, то вот на решение второй…

– И насчет периамского, милорд. Гилрау говорит на нем. И вроде как еще немного разбирается в двух-трех наречиях, но каких именно, не удалось выяснить. Об этом мало кто знает, видимо, он старается не слишком афишировать либо не так давно выучил.

– Значит, Гилрау вполне мог быть тем неизвестным в бергнесском доме солнца… Где сейчас наш ректор?

– В Эвенрате.

– Так, Виркнуд: за Гилрау следить пуще всех. Он, может, и не главный во всем этом, но слишком деятельный. Бергнес прочесать, как и Королевскую академию и дом ректора в Эвенрате. У Тунора оставь одного парня, на других великих лордах – по двое, на Дайене с Шеланом – тоже. Гилрау – самый важный.

– И король, милорд.

– И король, – вздохнул Эйсгейр.

1 день 4 месяца 524 года новой эпохи

Миррина рыцарь увидел только на третий день после пропажи Арделор. Без сна и от тревог тот осунулся и будто постарел.

– Что делать дальше, Эйс? – со вздохом спросил он за завтраком. – Ничего. Совершенно ничего.

– Ведь и раньше пропадали Дети Леса, – осторожно напомнил Эйсгейр. – Многих мы сумели найти.

– Я знаю, но это… Это другое. Раньше оставались хоть какие-то следы. А сейчас… Пятьдесят отборных солдат ни в ухо ногой, как они умудрились проворонить свою госпожу. Еще и одну из служанок найти не можем.

– Если Арделор из Виркай-тал, так, может, их похитили поэтому?

– Если так, то это сделали эльфы! Кого мне прикажешь подозревать? Я допросил всех Детей Леса, кто был в академии! Лично. Иллитар, это… Все зря! – выдохнул он, отшвыривая вилку.

А Эйсгейр подумал, что Миррин реагирует на пропажу слишком уж остро. Дети Леса и раньше пропадали, становились жертвами убийц, насильников. И не только в Северных землях. Но в этот раз посол был… В отчаянии? Будто Арделор ему небезразлична, хотя, может, так оно и есть. Или все это задевает Миррина потому, что бросает тень на него самого и Эмиэля, Первого советника?

– Миррин, не первый раз ищем, – пытался успокоить друга Эйсгейр. – Не может же вообще никаких следов не остаться, что-нибудь да найдется. Не сразу, но…

– Ты не понимаешь! – воскликнул Миррин. – Не понимаешь! Арделор может рожать! – и резко замолчал: сболтнул, видимо, лишнее.

Потом скомкал салфетку, бросил ее на стол и поднялся.

– Извини, я пойду.

– Скажи, чем я еще могу помочь?

– Сиди во дворце и не порти нам следы, – грустно усмехнулся Миррин и ушел.

«Да уж… – подумал рыцарь, – это я умею лучше всего».

Оставшись один, Эйсгейр перелился в свою любимую комнату поразмыслить над нечаянными словами друга.

Арделор может рожать. Значит, другие эльфийки не могут? Все, или способных к деторождению осталось мало? Как это связано с событиями столетней давности? С безумием короля?

Эйсгейр в раздражении забарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Кракен сожри эту эльфийскую скрытность! Без сведений можно только бесполезно трепыхаться, как рыба без воды. А с другой стороны, даже если он и будет все знать, что изменится? Какую помощь предложит? Прошло больше ста лет, и эльфы привлекли лучшие умы к решению проблем, какими бы те ни были.

Зато теперь ясна причина, по которой Дети Леса стали меньше выезжать за пределы своей родины. И почему так охраняли Арделор. С каким скрипом и треском ей разрешили работать в Эйсстурме! В наемники эльфы записывались все меньше и меньше по этой же причине.

Эйсгейр вздохнул.

Безумный король без наследника и предположительная бездетность… Проблем у Детей Леса – океан, даже если их всего две.