Отделенные

Виркнуд явился очень быстро. Рыцарю даже подумалось, будто разведчик волком обернулся и примчался на четырех лапах. Но сделать так в городе он, конечно, не мог – слишком рискованно. Отношение к оборотням в народе, мягко говоря, недоброе: увидят – убьют. Или как минимум постараются. А разбираться, что это за волк, будут уже после.

Так или иначе, Эйсгейр порадовался расторопности Виркнуда: они успеют поговорить до ужина-аудиенции. Подумав о трапезе, разделить которую предстояло с несколькими ярлами, рыцарь простонал. Древние вожди, что когда-то быстро решали вопросы, не разливаясь пустыми речами, весьма разочаровались бы при виде своих потомков. Впрочем, времена-то сейчас совсем не те. И тем более в землях под защитой рыцаря первого ранга. Вид свеженькой стопки донесений и Ярла Мурмярла немного развеселил Эйсгейра. Его пушистость по своему обыкновению явился в кабинет вместе с оборотнем. Объяснить любовь белого кота к рыжему разведчику волчьих кровей не мог никто, но когда Виркнуд был во дворце, Мурмярл всегда вертелся рядом.

Первым делом Эйсгейр решил узнать у разведчика, что тот думает о графе, герцоге и ректоре. Его пушистость вдруг мяукнул, и рыцарь вспомнил о круге тишины.

«Будто напомнил», – усмехнулся он про себя, ставя защиту.

Но вредный кот, конечно, просто требовал внимания.

– Значит, граф Дайен королевской крови… – пробормотал Виркнуд, запуская пальцы в рыжие вихры. – Так ведь и Шелан Мирарский – не просто герцог.

Эйсгейр кивнул: Шелан был прямым потомком последнего короля Мирара.

– Принц Мирара, принц Таэрима и какой-то ректор? – рассуждал вслух разведчик. – Лаэрдэты ведь из алинасской знати… Не слишком богаты, но все же. Побочная ветвь какого-нибудь алинасского короля? Это если все трое должны быть наследниками чего-то там.

Насколько помнил Эйсгейр, у правителей бывшего королевства Алинас имелось две младших ветви. Но это было слишком давно, чтобы их потомки могли возомнить себя имеющими право на престол. Хотя чего только не случается… Рыцарь решил проверить и родословную ректора в ближайшее время.

– Но вообще, почему бы ему и просто ректором не быть? – продолжал Виркнуд. – В Королевской академии куча знатных отпрысков учится, а Гилрау сам от носа до хвоста благородный. Связей у него много. И брать его в какое бы то ни было дело – выгодно.

– Сколько ты к нему парней отправил?

– Пока одного, милорд, там ведь еще по приказу ярла Эамонда наши шныряют. Сейчас на ректоре достаточно людей.

– Отлично. Отправь парней попереливаться вокруг Нирии.

С тех пор как эта женщина стала главой Всесвета, она уже дважды или трижды попадала в поле зрения Эйсгейра. Разведчики каждый раз с особым тщанием обрыскивали все вокруг, но ничего не находили. Кроме, может быть, слухов о том, с кем спит магистр или с кем не в ладах. Последних было не много, но и не мало: торговцы, недовольные налогами или штрафами, уволенные по серьезным причинам служители магистрата или бывшие магистры. Нирия управляла Всесветом железной рукой.

– Она зачем-то торопится со своими штучками, хотя это, на мой взгляд, не очень срочное дело.

Виркнуд кивнул. А Эйсгейр вдруг с большим неудовольствием подумал, что ничего не делает сам. Лишь приказы раздает. Разведчики всегда рискуют, наемники за него могут сложить головы, а он сидит и протирает кресла в своем дворце. Хоть и сильнейший рыцарь, а ничтожество. Ничтожество первого ранга.

Глава 6. Время для прикладного языковедения

Они чуть ли не крадучись шли по дороге, покрытой рытвинами. То и дело озирались по сторонам: не появится ли где еще какая-нибудь Тварь?

Селение ничем не напоминало Вешки, которые Фаргрен помнил с детства. Последний раз он приезжал сюда лет двадцать назад. Мать, беременная тогда Ирмой, хотела навестить свою тетку, пока еще могла ездить далеко. Саму тетку он почти не помнил. В его памяти она осталась как Тетя Не: тут не сиди, там не лежи, это ведро не туда, тот котелок не сюда. Не гости Талек тогда же у бабки, Фар превратился бы в Племянника Да – «Да пошли вы». Для мальчишки восьми лет не самое хорошее прозвище с волнующим запахом порки. Но с Талеком они вместе развлекались и немножко проказничали, так что падение репутации прекратилось на уровне «немного непослушный».

Тогда это было веселое, шумное даже после заката селение. Северяне редко ездили в Жженые Пеньки. Зачем, когда есть Вешки? Были. Теперь здесь – мрачное скопище полуразрушенных домов, безобразных крыш и колючих частоколов.

Размышления Фара прервал запах. Он чувствовался уже давно. Кислый и будто липкий, он исходил от богомолов, но сейчас усилился и к нему примешался другой – сыроватый, плотный…

– Пахнет, как в Чащах, – произнес Рейт, опередив Фаргрена, который хотел сказать то же самое.