Отделенные

Да, это был запах Чащ. Мало кто мог определить, чем он отличался от запаха обычного леса, но любой, кто побывал на Тракте, не перепутал бы их никогда. В Чащах смешивались ароматы деревьев, трав, земли, цветов, животных и чего-то еще. Даже Фаргрен, различавший гораздо больше запахов, чем люди, не встречал ничего похожего. Так пахли только Темные Чащи.

Фар выругался про себя: ему, вообще-то, следовало заметить это гораздо раньше. Надо быть бдительнее. Хотя если бы запах был здесь постоянно, он давно бы учуял его. Видимо, пусть это и звучит странно, источник запаха появился не сразу.

Вскоре наемники увидели колодец. От него осталась только каменная шахта – ни крыши, ни вoрота. До сих пор не встретился ни один живой человек. Впрочем, трупов тоже не заметили. Ни людей, ни животных.

– Эй, посветите-ка сюда, – сказал Рейт, заглядывая в колодец, и Геррет направил к нему огонек. – Там внизу настил или что-то вроде.

Фаргрен тоже подошел посмотреть. На глубине примерно в два человеческих роста узкую шахту перекрывали деревянные доски. У верхнего края между камнями торчал железный крюк.

– Сдается мне, – сказал Фар, – это самое безопасное место, какое мы сможем найти.

– Да мы же туда не влезем, – хмыкнул Рейт. – Разве что вдвоем.

Втроем, если посередине втиснуть Мильхэ. Или половину коротышки. Вертикально разрезанного.

– А доски-то нас выдержат? – спросил Лорин, тоже заглянув в гулкую темноту.

– Не найдем ничего лучше – заночуем рядом. В крайнем случае в колодце можно укрыться. – Фаргрен подергал крюк. – Повесим веревку на всякий случай.

Запах Чащ чуть усилился. Его спутники вряд ли это заметили, а сказать ничего он не мог: не может человек чувствовать такое. Что ж, хотя бы мантикоры поблизости нет. Но ее, как и богомолов, будет сложно учуять, если она постоянно перемещается.

– Жук! – тихо предупредил Лорин, быстро натягивая тетиву.

С северной стороны показалась крылатая Тварь. Летела она медленно и была далеко, поэтому не заметила набор деликатесов у колодца. Мясистые близнецы, копченый мааген, шерстяная голова и хрустяще-ледяная тростиночка на закуску. Пир для Твари! Летун сел где-то между домами. Через несколько мгновений он снова поднялся и направился дальше, в противоположную от наемников сторону.

– Солнце село. – Рейт кинул взгляд на горизонт. – Надо поискать подходящее убежище и вернуться за лошадьми. Можно пройти вперед, не найдем ничего – как-нибудь расположимся тут.

Компания пошла дальше на север по основной улице. В сумерках углубляться в проулки не хотелось, как и разделяться – поодиночке они тоже неплохой обед. Или ужин. Поэтому отряд просто двигался вперед, оглядывая ближайшие дома. Фаргрену казалось, будто разрушений снова стало больше, даже больше, чем было на южной стороне. Запах богомолов почти обжигал нос.

– Где-то впереди, наверное, логово Тварей, – сказал Фар, немного подумав.

– Логово вне Чащ… – пробормотала ледяная ведьма.

– Может, не логово, но какое-то их скопление. Раз все они появляются с севера, значит, там что-то есть.

Объяснение получилось не ахти, но не предупредить товарищей Фар не мог.

Быстро темнело. С темнотой будто наступала и тишина, которую иногда нарушали смутные шорохи. Вот где-то что-то скрипнуло, что-то треснуло – и снова ни звука в вечерних сумерках.

Фару было не по себе. И не ему одному – все напряглись, подобрались, не говорили. Даже в Темных Чащах, где Твари всегда рядом, так себя не чувствуешь. Чащи хоть и враждебны, но привычны, а это… Это совсем другое. Чего можно ожидать после первой встречи со странными Тварями в мертвой деревне?

Через несколько минут стал слышен какой-то гул. Уже все морщили носы – не одному же Фаргрену страдать от кислой богомоловой вони.

– Это где-то впереди, – прошептала Мильхэ.

«А я что говорил?» – почти по-коротышковски съязвил Фар, но про себя.

Наемники замедлились, пробираясь через развалины настолько тихо, насколько могли. У Лорина, первым преодолевшим бревна, преграждавшие путь, отвисла челюсть. Вслед за ним и остальные лишились дара речи – впереди на расстоянии нескольких домов, которых уже не было, копошились десятки Тварей-насекомых в огромном рву. Его, скорее всего, вырыли сами богомолы.

Стараясь не шуметь, наемники медленно пошли или, скорее, поползли обратно. Уже почти стемнело, а драться в темноте – сущее самоубийство. Да даже днем у пятерки бойцов нет и шанса против стольких Тварей!

Тишину вспорол неожиданно близкий рев мантикоры. Стрекот крыльев на мгновение прекратился. И через секунду разразился с новой силой.

– Маатар, бежим! – И все, что было духу, помчались к колодцу.

Рейт хотел схватить Мильхэ за руку и потащить за собой, но оказалось, она бегает едва ли не быстрее всех. Кроме Фаргрена. Землю прошили колючки: мантикора, наконец, атаковала. Несколько шипов попали в Лорина и Геррета, но отскочили от щитов.

Первым у колодца оказался Фар.

«Как знал!» – подумал он, помогая Лорину забраться в шахту.

Следующим был Геррет. Он на мгновение остановился и оглянулся на Мильхэ.

– Лезь, будешь ставить щит! – проорала та, и Геррет юркнул в узкий тоннель.