Отделённые

Эльфы считали время девятилетними циклами-лландерами, и Эйсгейру не составило труда понять, что следующему наследнику нужно ждать ещё тридцать лет до вступления в свои права.

— Вообще никаких сведений о ней? Даже о том, переходила она границу или нет?

— Как дочь Светлого Леса она могла перейти границу где угодно. Предки, Эйс, это сложная система, я не могу тебе рассказывать о ней. Но достоверно неизвестно, вернулась Ирдис в Лес или нет… Но я бы не надеялся.

— Но, может, всё же есть шанс? Тела же не нашли.

— Тело моего отца тоже не нашли, Эйс. Четвёртого советника, Первого советника, королевы, принцессы… Никого из тех, кто оказался в центре Тал-Гилас в Чёрный день, не хоронили. Потому что ничего не осталось. А если и осталось, то опознать нельзя было.

— Но, может, Ирдис не находилась в тот день в столице? Ведь она почти не жила в Лесу. Путешествовала с тем наёмником черноволосым.

— Для «ничего особого не было» ты слишком много знаешь.

— Так, наводил справки… — Эйсгейр снова смутился. — Они постоянно брали контракты в Зандерате, когда я узнавал о ней в Гильдии наёмников.

— Но где она столько времени? За сто пять лет она не пересекала границу, значит, если жива, то в Лесу. Почему не объявилась после Чёрного дня? Ирдис ведь любила отца, да и… Лес ей был не безразличен, хоть она и решила поиграть в наёмника.

— Поиграть? Они с тем её напарником дракона укокошили!

— Ну да… Но где она, если жива?

— Может, с ней случилось что-то, не знаю, память, может, потеряла.

Миррин фыркнул.

— Какой вариант вероятнее: Ирдис погибла в Тал-Гилас с двумя сотнями тысяч других перед самым Лат-а-лландер, или в это же время находилась в другом месте, и с ней случилось что-то такое, из-за чего о ней целый век нет никаких известий, но она жива?

Эйсгейр только вздохнул. А потом понял — ему выдали масштабы эльфийского бедствия столетней давности. Двести тысяч…

Глава 7 Цивилизованные отношения

Фаргрен открыл глаза и увидел чёрную изрытую землю. Всюду хитиновые ошмётки, оторванные лапы, изломанные крылья. Мерзкое месиво. И кислая вонь.

— Он очухался.

Фар повернул голову на звук: справа от него, прислонившись к большому камню, сидел Рейт. К его прежнему ранению добавилась голова, левую руку, как и правую ногу, теперь целиком покрывали бинты. Чуть дальше красовался Лорин с полностью забинтованными руками и ногами. Перевязанные и… связанные. По ногам и рукам, причём так, что локти прижаты к телу.

Какого хррккла?!

Фаргрен попытался подняться. Всё ужасно болело. От рёбер и до задних лап его покрывала плотная повязка, и судя по ощущениям, он чуть не потерял половину кишок. Но подняться не получалось не поэтому, а из-за стреноженных лап. Счетверолапленных. Основательно и надёжно.

Ну и ладно. Перекинуться просто и…

— Мильхэ сказала, тебе нельзя перекидываться, — послышался слабый голос Геррета.

Фар нашёл взглядом коротышку. Тот валялся, распластавшись на земле звездой. Связанным он не был, но и без этого двигаться вряд ли мог: тело его покрывали пропитанные кровью бинты. Ранен и очень тяжело.

Фаргрен призадумался. Нет, вот так лежать он не будет. Если ещё не умер, то, перекинувшись, тоже не умрёт. Чего ждать? Он ведь даже говорить не может.

— Сказала же, не дёргаться! — проледенила откуда-то сзади Мильхэ. — Я тебе час кишки вправляла, не порти результат моих мучений.

Ледяная ведьма показалась в поле его зрения. На рваной одежде местами проглядывали чистые пятна, эльфийская чешуя заляпана всем, чем можно. Фаргрен подумал, что новая багрово-коричневая расцветка плаща и неприглядный узор на великолепных доспехах — плод стараний не только Мильхэ, а их всех. Точнее, плод страданий. А старались богомолы.

В руках ведьмы была пирамидка, один в один вешкинская.

Мильхэ пристально оглядела всех холодной бирюзой.

— Никто. Не пытается. Никого. Убить. Запомнили? Исключение только для Тварей.

— Чего творишь, полоумная? — набычился Рейт.

— Обеспечиваю себе завершение задания и плату за него. По крайней мере, повышаю вероятность. Если вы будете тут за оборотней или людей глотки друг другу рвать, я вам сама их все порву. Ясно? Если нет, то я схожу погуляю пока, а вы подумайте.

— А почему Гер не связан? — спросил Лорин.

— Да он и так не пошевелится. — Ледяная ведьма подошла к маагену и присела рядом. — И в отличие от вас, он с образованием.

— Думаешь, учёность такое выжигает? — тихо спросил её Геррет.

— Надеюсь. — Мильхэ отрезала кусок бинта. — Лежать и не двигаться, пока я не разрешу, — сказала она, сменив ему уж совсем мокрую повязку. — Мне спасать вас больше нечем.

— А нас-то зачем связывать? — пробормотал Рейт, косясь на Фаргрена.

Зло и недовольно. Можно предположить, будто злость у него от пут и сбрендившей ведьмы, но Фар знал — как минимум половина предназначалась ему.

— Ничто не сближает так, как общие проблемы, — донеслось из-за их спин.

Она снова куда-то пошла.

— Ведьма ледяная, чтоб её кто-нибудь…

— Меня так не растопить, Рейт, — злым кинжалом долетело до них.