Отделы

– Якобы дольше, – поправил немца О’Салливан. – Сегодня вы уже видели одного возвращенца – долго он, по-вашему, прожил? Он даже до дороги не дополз. Мне думается, что в старину, когда сочинялись эти истории, люди жили настолько хреново и настолько мало, что каждый необычный факт старались определённым образом «доработать», чтобы можно было хотя бы понарошку радоваться чему-то светлому, вроде как кто-то где-то прожил долго, а значит хоть кому-то в этой чёртовой жизни повезло. Ведь что из себя по сути представляла наша старина? Одну бескрайнюю возможность преждевременно расстаться с жизнью множеством способов. Ты мог подохнуть с голоду, или мог отравиться несвежей пищей (что в эпоху отсутствия холодильников происходило повсеместно), мог загнуться от оспы, или угореть возле потухшего очага. Тебя могли запороть насмерть за недоимки или сгноить на каторге за украденную буханку хлеба. Ты мог сверзиться с лошади и свернуть себе шею. Всего ради пары медяков тебя могли обобрать догола и убить… Да и наши тогдашние хозяева-бриташки с нами не церемонились. Их неуёмное воображение то и дело рожало безумные инициативы, направленные на скорейшее сокращение ирландского поголовья. Даже в ихнем парламенте могли на полном серьёзе обсуждать, стоит ли выкрасить всех ирландцев чёрной краской и продать в Бразилию под видом негров-рабов…

Когда человек попадает к sidhe, он никогда не проводит у них в «гостях» больше суток – по своему личному, субъективному представлению. Сегодня или завтра эксперты вскроют О’Холлорана и вы убедитесь, что в его животе ещё сохранилась последняя пища, съеденная у О’Коннеллов в день исчезновения. То есть, если бы инспектор сейчас был жив и полностью осознавал происходящее, его рассудку пришлось бы несладко. Он бы точно свихнулся. Да и его домочадцы чувствовали бы себя не лучше. А когда подобные воссоединения с семьёй происходили в старину, где рациональным и критическим мышлением владели считанные единицы (впрочем, как и сейчас), кто-то вполне мог сделать вывод о сверхдолгой жизни возвращенца. Ну а как ещё людям объяснить, почему он отсутствовал столько лет и ни капли не изменился?

Официантка принесла ещё кофе. Какое-то время агенты молча пили густой, ароматный напиток, а затем Траутманн задал следующий вопрос:

– Пошему фейри так люпят Ирлантию, Киран?

– Потому что Ирландия – самая лучшая страна в мире! – улыбнулся О’Салливан. – Очень бы хотелось ответить вам так, Мориц, но, увы, скорее всего не поэтому. Мы, кельты, отнюдь не первые здешние жители. Согласно легендам, когда-то давным-давно, задолго до нас, островом Эйре владели сверхъестественные существа фоморы, у которых было лишь по одной руке и ноге, потому что другие рука и нога находились в другом мире. Эти существа проживали одновременно в обоих мирах и были весьма сведущи в магии. Может, под видом фоморов древние сказители подразумевали sidhe, а затем последующие напластования сочинительского творчества разделили их на два разных типа мифических существ?

Исторически те времена были каменным веком. Если тогдашняя Эйре была форпостом sidhe в нашем мире, их здешним домом, их здешними владениями, значит коренные первобытные ирландцы должны были постоянно взаимодействовать с ними в повседневной жизни. Проблема в том, что об этих коренных ирландцах мы знаем не больше, чем о sidhe. Это не наши прямые предки. Наши с вами индоевропейские предки пришли в Европу из Азии то ли пять, то ли семь тысяч лет назад и первым делом истребили всё коренное население от Гибралтара до Балтики. Полностью. Так что мы не знаем о коренных ирландцах ничего. Мы не знаем, каков был их менталитет, какие у них были шаманские практики и какие взаимоотношения с sidhe. Может sidhe обходились с ними, как с современными людьми, то есть использовали как добычу, а может между ними царили любовь, дружба и взаимопонимание. А когда с низменностей Мааса и Шельды пришли гойделы, ставшие потом гэлами, и пустили коренных аборигенов Эйре под нож – как отреагировали на это sidhe? Если у них были крепкие, дружеские узы с первобытными людьми, sidhe вполне могли воспылать гневом и местью и начали воспринимать убийц своих товарищей просто как диких скотов, с которыми можно не церемониться и делать что угодно, без каких-либо моральных угрызений…

Траутманн, затаив дыхание, ловил каждое слово О’Салливана. В его глазах, увеличенных диоптриями, блеснул страх.

– Это просто ушасно! И отновременно так сахватывающе! Сколько ше лютей станофится шертвами фейри?

– Никто не знает, – отрезал О’Салливан. – Ирландию sidhe, конечно, любят, но, вообще-то, куролесят, как любит выражаться директор Кавана, по всему миру. Латинская Америка, Азия, Австралия – везде. Сейчас-то отдел «Сигма» ведёт подробную статистику, а кто её вёл сто лет назад? Или пятьсот? Или тысячу? Вы можете себе представить Ирландию тысячелетней давности? Ладно Ирландию, представьте Австралию или Аргентину.