Отечество

— Это опять-таки вам лучше знать. В горах Ковона легко вести партизанскую войну. Мне кажется, что следует держаться поближе к шахте. В общем вам предоставляется полная свобода действий.

— Видимо, каждую нашу операцию нужно согласовывать с провинциальным комитетом?—спросил до сих пор молчавший Хен Ман.

— А как вы рассчитываете эти сделать?—улыбнулся секретарь комитета.

— Очевидно, по радио…

— К сожалению, пока у нас нет ни радиопередатчиков, ни другой техники связи. Со временем, возможно, будут. Но сейчас дорога каждая минута. Сами подумайте, пока ваш связист доберется до нас, а потом обратно, утечет много драгоценного времени.

— Помогите нам, подбросьте немного оружия, — не унимался Хен Ман. Он погасил сигарету, придавив ее о край стола, и провел рукой по лысине, словно приглаживая густую шевелюру.

Сон Хи и Хен Ман вышли из кабинета с запиской к заведующему военным складом: «Предъявителям сего выдать из оружейного фонда провинции 10 винтовок и автоматов и необходимые к ним комплекты боеприпасов».

Беседа в провинциальном комитете заставила Хи Сона задуматься. Раньше он полагался на указания свыше. «Им видней. Лучше подождать до новой директивы», — думал Хи Сон. Но теперь понял, что партизаны должны действовать смело и самостоятельно, не дожидаясь указаний и директив.

Небо обложили низко нависшие тучи. Дул холодный ветер. К утру разыгралась метель. Хи Сон и Хен Ман возвращались в глубоком раздумье. Вскоре в снежной пелене исчезли черные контуры электростанции и все потонуло в снежной буре.

Глава 20

Всю ночь падал снег. Пушистый, как хлопья ваты, он разукрасил деревья большими белыми цветами. Идти было трудно, ноги глубоко утопали в снегу. Только на Другой день к вечеру Хи Сон и Хен Ман вернулись на базу отряда. На окраине деревни их с сияющей улыбкой встретил Чун О. Чуть поодаль за кустами маячили фигуры партизан.

— Боевые учения, — пояснил он, перекидывая на плечо винтовку и не переставая улыбаться.

— Пополнение еще не пришло? — спросил Хи Сон.

— Прибыли двадцать товарищей с Унсанокой шахты.

И вот тот парень объявился… — Последние слова Чун О произнес с нескрываемой радостью: ведь за Тхэ Ха он получил взбучку.

— Это ты о ком?

— …Помните, посылали на ремонтный завод… Ли Тхэ Ха.

— Вот молодец, все-таки прорвался!

— Его поймали лисынмановцы. Чудом спасся… А отец Чор Чуна расстрелян.

— Негодяи, они уже принялись за свое черное дело, — сдавленным голосом проговорил Хен Ман.

— Отец Чор Чуна? А другие?—спросил Хи Сон.

— Точных сведений нет… Многие арестованы, судьба их неизвестна. Да вы сами расспросите Тхэ Ха, — Чун О собрался уходить, но Хи Сон не отпустил его.

— Надо собрать товарищей, поговорить, посоветоваться… — сказал он. — Поручаю тебе оповестить всех командиров подразделений, парторгов и членов партизанского совета… — и Хи Сон зашагал к казарме. Он понимал, что от врага нельзя ждать пощады, но, когда сам услышал о зверствах захватчиков, сердце его закипело ненавистью. Он ускорил шаг, почти побежал, забыв, что старику Хен Ману за ним не поспеть.

Когда он вошел в казарму, за ним ввалились двое крестьян. Хи Сон сразу узнал их: это они сидели у костра в беспокойную, тревожную ночь перед последним переходом к партизанской базе.

— Целый день ждем вас, — возбужденно сказал один из них, старик Цой.

— Измучились, — добавил крестьянин с короткими усиками, Кым Сун.

— Вы по какому делу?

— Хотим спросить, товарищ начальник, кого вы принимаете в партизаны?—спросил Цой, не глядя на Хи Сона. Тот не ожидал такого вопроса и не знал, что ответить. Цой прятал глаза, сердито попыхивал трубкой. Хи Сон понял, что это не праздный вопрос для старика, и задумался.

— Каждого, кто готов биться с врагом и изгнать интервентов с нашей земли. Больше от партизана ничего не требуется, — наконец сказал он.

— Ясно… Раньше так же набирали в добровольческую армию против японских оккупантов, — поспешно согласился Кым Сун, внимательно следивший за командиром отряда.

— Вот-вот, как и в былые годы, — подтвердил Хен Ман, которому пришлось по душе напоминание о добровольческой армии, и продолжал:—А потом наш народ участвовал в вооруженной партизанской борьбе под водительством Ким Ир Сена. Помните бои возле Пэктусана?

— А как же… — кивнул Кым Сун.

— Но, товарищ, сейчас не время для воспоминаний. Итак, что же вы хотите? — прервал его Хи Сон.

— Мы потому и добирались сюда вместе со всеми. Правда, годы у нас немолодые, но и мы хотим драться. Почему же нас отстраняют? Я мог бы вернуться в родную деревню, там у меня земля… получил от народной власти. А нет… грудь жжет. После того как услышал, что творится на шахте, просто жить не хочется…

— И мне тоже. Давно бы пора домой, да нельзя, пока не изгоним врагов, — вмешался в разговор Кым Сун.

А старик Цой продолжал:

— …Я в своей деревне председатель крестьянского союза. Сын на фронте, служит командиром роты. Стыдно от него отставать. В каждом письме пишет, что бьют они врагов. А почему же мне не попробовать? Если я не стану партизаном, как же отомщу захватчикам? — с жаром проговорил Цой.

Но тут его перебил Кым Сун: