Отечник проповедника

Покойный ныне священник одной из московских церквей отец Николай Смирнов с величайшей горечью, как своего рода семейное несчастье, переживал совершенное неверие в Бога своей жены. У них родилась дочь Мария, чудный ребенок, по душе и по виду подобный Ангелу. Когда Марии исполнилось 5 лет, она от отца не отходила ни на шаг. Для нее величайшим удовольствием было участвовать во всех его молитвах, сопровождать в храм и вместе с ним возвращаться из храма. Добрые уроки отца Николая благотворно действовали на юную чистую душу. Девочка, развивавшаяся телесно и духовно не по летам, была радостью и утешением родителей и всех родных. Когда ей исполнилось 7 лет, она неожиданно заболела, появился сильный жар. Пригласили доктора, который сказал, что у нее дифтерит в острой форме. Прошло три дня, и доктор сообщил отцу Николаю, что девочка безнадежна. Мать Марии была в отчаянии, и отец Николай боялся, что она не перенесет смерти дочери. Сам священник, как истинный слуга Божий, верил, что все совершается промыслительно. Наступил роковой час смерти девочки, выразившийся в ее предсмертных судорогах. Видя отчаяние матери, умирающая сказала: "Мама! Не проси у Бога и не желай мне продолжения жизни. Я в ней сгорю," — и скончалась. В момент исхода души мать промыслительно увидела, как от тела почившей, подобно молнии, отделилось точное ее подобие и "блеснуло" к Небу. Этот момент был решающим в обращении жены отца Николая к Богу. Она вдруг стала верующей и такой, что после смерти дочери заменила ее в неотлучном сопровождении отца Николая в храм и из храма. С ним она участвовала в его домашней молитве, сделавшись истинной спутницей его жизни. (Троицкие листки с луга духовного. С. 106).

Кончина лжеправедника и праведника

328. Душу отшельника-лжеправедника, почитаемого всем городом, исхитил со многими муками демон; за душой же странника-монаха были посланы Архангелы и святой пророк Давид с гуслями

См. также: Лжеправедник

Брат спросил старца: "Имя спасает или дело?" Говорит ему старец: "Дело. Знаю я, что однажды молился брат и пришел ему такой помысл, что пожелал он видеть души грешника и праведника, разлучающиеся с телом. Бог же не восхотел огорчить его в желании. Пошел этот брат в один город. Когда же он сидел вне города у монастыря, в этом монастыре некий великий по имени Отшельник был болен и ожидал своего часа. И видит брат большой запас свечей и лампад, приготовленных для него, и весь город плачет о нем, потому что Бог как бы только ради его молитв давал всем хлеб и воду и будто весь город Господь спасал ради него. "Если же случится с ним что-нибудь, все мы, — говорили граждане, — умрем." Когда же настал час смерти, то наблюдающий брат увидел адский тартар с огненным трезубцем и услышал голос: "Так как душа его не утешила меня ни одного часа, и ты ее не милуй, владей его душой, ибо не получит покоя вовеки." И тот, к кому относилось это повеление, опустил огненный трезубец в сердце подвижника, долго мучил его и исхитил его душу. После этого вошел брат в город плача. Вдруг видит брата-странника на площади. Тот лежал больной, и не было никого, кто бы позаботился о нем; и пробыл брат возле него один день. Во время его успения брат видел Архангелов Михаила и Гавриила, пришедших за его душой. Один сел с правой стороны, другой — с левой, звали его душу, желая взять ее. Когда же она не хотела оставить тело, Михаил сказал Гавриилу: "Восхить ее, и пойдем." Говорит ему Гавриил: "Повелено нам от нашего Владыки взять ее безболезненно, поэтому не можем принуждать ее." Возгласил же Михаил голосом великим: "Господи, что изволишь о душе этой, поскольку не хочет она выходить?" Пришел же к нему голос, говорящий: "Посылаю Давида с гуслями и всех поющих, чтобы она, услышав сладкопение их голосов, вышла с радостью, чтобы не принуждать ее." И когда сошлись все и окружили душу и воспели песни, душа пришла на руки Михаила, и вознесена была с радостью." (Древний патерик. 1874. № 45. С. 420).

Кончина мученика

329. С чувством невыразимой радости и непоколебимой твердости святой Пахомий Афонский принял мученическую смерть

См. также: Мужество; Мученик; Радость мученика