Отель «Дача»

Василий прислонился к косяку стеклянной двери на кухне своих родителей, в последний раз всматриваясь в качели матери. Я обняла его и уткнулась лицом в спину. Я наслаждалась его теплом, его ароматом. Время опять ненадолго притормозило. А потом пришла пора действовать. Я вышла на террасу, чтобы убедиться, что завтрак проходит нормально, и поздороваться с первыми клиентами. Василий ждал меня в холле с дорожной сумкой через плечо. Он протянул мне руку, я схватила ее. Он остановился на крыльце, зажмурился и изо всех сил вдохнул запахи «Дачи». Когда он снова вернулся к реальности, он поцеловал меня так же, как прошлой ночью, – словно это был вопрос жизни и смерти. Мы постояли, прижавшись лицами друг к другу, мои губы у его рта расплылись в улыбке, хотя по щекам текли слезы: я ощущала себя цельной, наполненной его любовью. Он проводил меня к «мехари». Его взгляд обежал «Дачу» за моей спиной: он хотел запечатлеть нас в памяти – меня и ее. Вместе.

– Какие вы обе красивые, вас нельзя разлучать, и я увожу вас обеих с собой.

Я поцеловала его.

– А мы оставляем тебя здесь, – прошептала я.

Теперь пришла его очередь улыбнуться, не отрываясь от моих губ. Он открыл дверцу арендованного автомобиля, а я села за руль Машиного. Я уехала первой по знакомой дороге в потоке счастливых воспоминаний, позволив Василию самому попрощаться со своим домом. «Он говорит ему до свидания, а не прощай», – повторяла я себе.

Нотариус принял нас, как только мы прибыли, и посадил по обе стороны стола, сразу разлучив. Все, уже ничто не остановит запущенный процесс. Пока славный старик читал документ, не догадываясь, что он означает для Василия, для меня, для нас, мы не отрывали друг от друга глаз. Только это нам и оставалось, чтобы напомнить о наших обещаниях и любовных клятвах. Мое сердце пропустило удар, когда нотариус дал Василию ручку. Все произошло очень быстро. Василий поставил свою подпись без колебаний, четким разборчивым почерком. Потом тихонько перевел дух – с облегчением, но в то же время с ностальгией и грустью. «Дача» перестала принадлежать ему, «Дача» больше не была Машиной и Джо. Дом его родителей, символ их волшебной любви, покинул семью Василия через пятьдесят пять лет. В данный момент он был ничьим. Одиноким, как я.

Василий протянул мне ручку, и я замешкалась, не сразу взяла ее. Нотариус придвинул договор ко мне. Строчки расплывались, руки дрожали. Недоставало моей подписи, чтобы Василий окончательно освободился от семейного бремени и открылась новая страница моей жизни – и его. Я должна была это сделать. Я посмотрела на него, и по моей щеке скатилась еще одна слезинка. Я безмолвно спрашивала, по-прежнему ли он этого хочет. Он печально улыбнулся. И вот теперь я, так искавшая любви, вынуждена была расстаться со своей, только что обретенной. Лучшее доказательство любви, какое я могла ему подарить, – отпустить его. Отъезд никак не повлияет на его чувства ко мне. Василий жил в моем сердце все последние двадцать лет, и он в нем останется. Он мог уехать, потому что он – это я, часть меня. Я была сильна любовью тех людей, которые, каждый на свой манер, помогли затянуться ранам, нанесенным бросившей меня матерью. Да, окончательно излечиться у меня не получится. Однако я поняла, что Самюэль, Джо и Маша не совершали того, что совершила моя мать, – они не бросали меня, нас просто разлучила жизнь. Вот и все. Они сделали меня такой, какой я стала сейчас. Женщиной достаточно сильной, чтобы отпустить Василия. Я зажмурилась на несколько секунд, а потом тоже поставила подпись. «Дача» защитит меня, пока я буду его ждать.

«Дача» – мой дом. И дом моих детей.

Слова благодарности

Дорогие читательницы и читатели!

Мы не встречались больше года, но вы никогда не покидали моих мыслей. Я, конечно, писала «Дачу» для себя, но все время представляла в ней вас.

Я не могу поставить финальную точку, не сказав вам, что:

«Дачи» не было бы без доверия Мишеля и Эльзы и без нашей с ними взаимной симпатии.

Вы не открыли бы ее для себя, если бы Маитэ не сопровождала меня от романа к роману – со страстью, пониманием и уважением.

Вы бы не держали сейчас в руках эту книгу без работы всей команды издательства Michel Lafon.

У нее бы не было этой великолепной обложки, если бы Полина, Сесс, Матье, Маитэ и Летиция не приложили – всегда с улыбкой – столько усилий, и если бы не теплый прием Эдит Мезар и Мариуса.

Маша бы лишилась своей русской истории, и они с Василием не заговорили бы на своем языке, если бы Наташа – Наталья Добробабенко, переводчица моих романов в России, – не отвечала на мои вопросы так любезно и терпеливо.

«Дача» не появилась бы на свет без мужчины всей моей жизни – он шепнул мне на ухо, чтобы я прислушалась к своему сердцу и написала эту историю.