Отель «Голубой горизонт»

Прайс вспомнил свои галлюцинации. Что это было, черт возьми? Как это могло случиться с ним? Что это за место? Раньше Прайс считал отправной точкой своей истории день, когда Кэсиди решила убить своих друзей, сейчас ему начинало казаться, что подобный подход ошибочен. Да. Эта история началась намного раньше. Как минимум в шестидесятых годах прошлого века, о которых ему говорил старик, похожий на Клинта Иствуда. Черные камни, статуя, индейцы, духи озера. Прежде Прайс считал, что изучил всю эту историю достаточно хорошо. Свою новую книгу он хотел назвать «Эхо «Голубого горизонта». Она должна была закончиться Ланой Уилман. Или им самим, потому что Прайс посчитал, что это будет хорошим ходом. К тому же он устал быть безликим автором. Ему хотелось стать частью своей новой книги, частью этой истории. Истории-тигра, которой исполнилось уже десять лет. Так он думал, но история оказалась намного старше. Тигр оказался намного старше. Старше и умнее, хитрее, изворотливее. Этот хищник стар, и у него нет лица. Только глаза, наблюдающие за тобой: черные, такие же, как у Кэсиди Клири. Именно в эти глаза заглянула Лана Уилман. Но почему она отправилась к Хэйгену Моске?

– И почему индеец подложил мне камень с лицом Аниты Сото? – Прайс включил зажигание. Ему нужно было купить сигарет. Он хотел выпить кофе, собраться.

До ближайшего кафе Прайс ехал, стараясь ни о чем не думать – голова и так шла кругом от недавних событий. Никогда прежде он не галлюцинировал, никогда прежде не чувствовал такою пугающую близость безумия. А этот старик, похожий на Клинта Иствуда, и его странный камень? Камень из озера Гурон, в котором, по мнению индейца, спасшего Прайсу жизнь, поселилось зло. Нет, Прайс не верил в зло. Он верил в логику. Что там говорил старик с камнем о пришельцах? Нет, Прайс не верил и в пришельцев, но ведь могло быть что-то другое. Правительственный эксперимент. Мог разбиться самолет с психотропными веществами. Часть контейнеров открылась при падении, поэтому Оскода сошла с ума в шестидесятых. Оболочка остальных контейнеров медленно распадается. Выбросы в атмосферу происходят нечасто, но этим можно объяснить безумие Ланы Уилман.

– И мои галлюцинации.

Прайс попытался детально восстановить в памяти минувшую ночь. Блондинка стала Ивет Кларксон – конечно, он знал имя Ивет Кларксон, но никогда не встречался с этим журналистом, не видел даже ее фотографий. Бенни Дювайна он знал. Больше, именно таким Дювайн и представлялся ему. Да и все остальное – с ним не случилось ничего нового. Вся полученная информация уже была известна ему. Словно сон, который лишь меняет факты, не принося ничего нового.

– Но старик-индеец был реален.

Прайс снова достал черный камень с выгравированным лицом Аниты Сото. Индеец хотел, чтобы он уехал, но индеец подложил ему этот камень. Зачем? Хотел, чтобы Прайс начал свое расследование? Или же просто хотел отвлечь его, направить по ложному следу? Ведь Анита Сото всего лишь случайный свидетель. Хотя если рассматривать трагедию в отеле «Голубой горизонт», не делая главным действующим лицом Кэсиди Клири, если предположить, что озеро Гурон так или иначе может оказать воздействие на сознание людей, то убийцей действительно мог стать кто угодно. Даже случайный прохожий.

Прайс, увидев вывеску отеля и кафе, свернул с дороги. Он убеждал себя, что ему нужно собраться и принять решение, что делать дальше, но в действительности решение уже было принято. Он отправится в Центральную Мексику. Он найдет Аниту Сото и расскажет ей обо всем, что знает. Затем покажет камень с ее гравюрой, которую дал ему индеец. Он будет смотреть ей в глаза и искать ответы. Ведь ответы должны быть где-то… Обязаны быть у каждой истории, какой бы странной она ни была…

* * *

Октябрь. Гомес-Фариас, штат Чиуауа, Мексика.

Родной город Аниты Сото был грязным и маленьким, хотя Прайс сумел заблудиться там трижды, прежде чем нашел нужный ему дом. Одноэтажный и убогий, как и все остальные дома в этом городе. По двору бродят курицы. Где-то мычат коровы. Кто-то громко ругается на испанском. Кто-то поет, неловко перебирая струны гитары. Голос сбивчивый. Мужчина-певец пьян, несмотря на раннее утро. Прайс спрашивает его об Аните Сото. Спрашивает на испанском. Мужчина смотрит на него стеклянными глазами. Его песня прерывается лишь на мгновение.

– Не обращайте на него внимания! – говорит Прайсу невысокая худая женщина лет пятидесяти. – Он думает, что продолжается ночь.

– Понятно, – Прайс заставляет себя улыбаться.

Почему он никогда не хотел написать об этом? Почему никогда не изучал родителей Аниты и Оделис Сото? Прайс еще не знает, как именно, но ему кажется, что эта поездка может многое изменить. По крайней мере, у него уже есть материал для новой книги. Хотя о книге он сейчас думает меньше всего. Лишь убеждает себя, что думает. В действительности история завладела им, очаровала его, как это случилось с Ланой Уилман.