Отель «Голубой горизонт»

Прайс вспомнил, что не курил уже два дня, покинул номер, купил пачку сигарет, поужинал. В кафе было тихо. Большой телевизор показывал бесконечную рекламу кафе и отелей города. Девочка лет пяти за соседним столом долго и пристально смотрела на Прайса, затем слезла со стула и с серьезным видом подошла к столу Прайса.

– Вас что-то беспокоит? – спросила она, хмуря брови.

– Что? – растерялся Прайс.

– Когда моего отца что-то беспокоит, он выглядит так же, как вы сейчас.

– Вот как? – Прайс посмотрел на мать ребенка.

Женщина улыбалась, не то гордясь своим ребенком, не то забавляясь ее поведением. Прайс тоже заставил себя улыбнуться. Ночью ему приснилась эта женщина. Она шла по улице, а ее дочь кружила рядом на детском велосипеде. Установленный на руле звонок был громким и пронзительным, он раздражал Прайса. Он проснулся и долго пытался понять, что значит этот сон, затем сдался, снова заснул.

Когда в город приехала Бриджит Алмейда, Прайса снова вызвали в участок. Во время допроса рядом с ним находилась Челси Дервент, которая начинала раздражать Прайса так же, как во сне раздражал велосипедный звонок. Когда все закончилось, Бриджит Алмейда хотела встретиться и поговорить с ним наедине, но Челси Дервент настояла, чтобы он отказался.

В ближайшем к своему отелю кафе Прайс снова встретил мать и девочку, которые снились ему в прошлую ночь. Прайс не знал почему, но пристальный взгляд девочки начинал смущать его.

– Что с вами не так? – спросила она, крича через проход между столиками.

– Со мной? – спросил Прайс, решив держаться холодно.

– С вами определенно что-то не так.

– И что же?

– Не знаю. Может быть, вы гей?

– Гей? – Прайс растерянно хлопнул глазами. Мать девочки покраснела и начала спешно извиняться за свою дочь.

Женщину звали Джанет, ее дочь – Нэнси. Они снимали крохотную квартиру недалеко от кафе. Нэнси много говорила о своем отце. Джанет кивала и честно признавалась, что пытается прийти в себя после развода.

– Ну а в чем ваша проблема? – спросила она Прайса.

– Проблема?

– Ну да. У каждого из нас есть проблемы.

– Я писатель.

– И это проблема? – рассмеялась Джанет. Ее смех понравился Прайсу.

Ей было лет двадцать пять, не больше, и она почему-то казалась Прайсу самой живой и настоящей из всех других людей, которых он встречал. Они встречались с ней два дня в кафе, на третий, когда отец Нэнси забрал дочь на вечер, оказались в постели Прайса. Джанет была агрессивна и напориста. В ее страсти было что-то нервное и противоестественное. Так, по крайней мере, казалось Прайсу.

– Ты все еще злишься на своего мужа? – спросил он.

– Что? – растерялась она, словно получила пощечину.

– Ты ушла от него или он от тебя?

– Я.

– Другая женщина?

– Мужчина.

– Почему же тогда ты сейчас не с ним?

– Не мой мужчина. – Джанет смахнула с лица прилипшие ко вспотевшим щекам пряди волос. – Его.

– Вот как.

– Забавно, правда?

– Хочешь поговорить об этом?

– Сейчас?

– Почему бы и нет?

– Хорошо. – Джанет слезла с Прайса, села на кровати. Он предложил ей сигарету. Она отказалась. Они разговаривали почти два часа, затем позвонил ее бывший муж и сказал, что везет Нэнси назад. – Спасибо, что выслушал, – сказала Джанет, прощаясь с Прайсом, покосилась на кровать и пообещала, что в следующий раз разговоров будет намного меньше.

– Я не возражаю, – сказал Прайс. Но следующего раза не было.

Два дня спустя позвонила Челси Дервент и сказала, что полиция нашла тело Аниты Сото. В начале прошлого лета рыбаки Мичигана достали из озера Гурон два неопознанных трупа. Мужчина и женщина. Было проведено вскрытие. Их похоронили на кладбище Оскоды.

– Сейчас подготавливаются бумаги для эксгумации женщины, – сказала по телефону Челси Дервент. – Но если судить по результатам вскрытия – это Анита Сото.

– Вы сказали, что их нашли в прошлое лето?

– Да.

– Кто же тогда был в моей машине?

– Никого.

– Но…

– Ты хочешь, чтобы с тебя сняли обвинение, или нет?

– Хочу, но… – Прайс выругался, закурил, спросил, как они погибли.

– Утонули.

– А кем был мужчина?

– Причем тут мужчина?

– Я не знаю, просто…

– Вот и я не знаю. – Челси Дервент повесила трубку.

* * *

Последняя неделя октября. Балтимор, Мэриленд. Дом Хэйгена Моски.