Отель «Калифорния»

– Региональная трасса «Уфа-Оренбург»… Так вот, там есть богом забытое местечко Зирган, трасса раздваивается – не ответвляется, а идет в две стороны, как буква «игрек»… Справа перед развилкой стоит силосная башня, ее видно издалека, водители заранее ориентируются, что надо принять в сторону. Но в тот вечер мела метель, как сейчас, я эту башню проглядел, и… Так что все под богом ходим.

Громов замолчал.

Пурга усилилась, по кузову «Нексии» шуршали ледяные струи.

Снаружи опустилась полная темнота, пробиваемая встречными фарами. Габаритные огни гасли, как угольки, брошенные в снег.

Казалось, машины чудом разъезжаются в мельтешащем мраке.

Но водитель эвакуатора, которого должна была предложить дорожно-патрульная служба, знал свое дело и мог подцепить «Ситроен» в любых погодных условиях.

–…В шестьдесят девятом году я пошла в школу…

– Что-что? – он не успел вынырнуть из мыслей. – Какая школа?

– Обычная.

– Обычная! – механически повторил Громов.

– Ну да, обычная. Микрорайонная. Я пошла в проклятую школу, до которой жизнь казалась раем. И было мне семь лет.

– Семь?

– Ну да. В этом году мне исполнится сорок семь, а вы любуетесь моими коленками.

– Я не любуюсь вашими коленками, а возмущаюсь вашими колготками, когда мне прохладно в толстых брюках, – возразил он. – То есть нет, конечно, коленками вашими тоже любуюсь.

– Врете, как почти всегда? – невесело усмехнулась женщина.

– Почти всегда, да. Но сейчас не вру. А что касается сорока семи, так мне уже пятьдесят семь… То есть нет, запутался, пятьдесят три. Но еще живу. А в шестьдесят девятом мне было тринадцать. Как сейчас помню – «Бриллиантовая рука» в прокате и девушки… «Мини-бикини’69». Наверное, тоже видели?

– Тогда – нет. В шестьдесят девятом я таких фильмов еще не смотрела. Меня водили на всяких «Золушек».

– А я помню, потому что…

– Извините, – перебила она. – Я, должно быть, кажусь сумасшедшей. Я разбила машину, мы сидим неизвестно где на дороге, ночь дремучая и пурга, нас вот-вот заметет насмерть, неизвестно, когда приедут гаишники и что будет дальше. А я несу какой-то бред насчет своей школы, в которую пошла в прошлом веке.

– Извиняться не за что, – Громов покачал головой. – Вы еще не отошли от шока. И все не так плохо. Прежде всего, вы живы. И сейчас не ночь, а всего шесть часов с небольшим, в январе рано темнеет.

Женщина кивала после каждой его фразы – молча, как китайский болванчик.

– А насчет того, что будет дальше…

Мимо пронеслась попутная фура.

Льдинки вне зоны дворников вспыхнули желтыми алмазами под светом фар, машина вздрогнула, в лобовое стекло хлестнул снежный вихрь.

–…Дальше я подпишу протокол как свидетель происшествия. Менты подскажут приличный сервис в Нижнем…

– В чем нижнем? – перебила она.

– Ни в чем, в Нижнем Новгороде.

– А он близко?

– Незадолго до… – Громов запнулся. – …До встречи с вами я проехал указатель на Дзержинск. Предместья Нижнего начнутся километров через двадцать пять-тридцать.

– Вы так хорошо знаете эти места?

– Неплохо. А вы – нет?

– Я вообще ничего не знаю, даже не представляю, где мы находимся.

– И ничего не зная, отправились на ночь глядя по зимней трассе? – он усмехнулся. – Вы бесстрашная женщина.

– Не бесстрашная, а дурная. Выехала на кольцевую, свернула по стрелке на шоссе Энтузиастов, дальше ехала по главной, читала на щитах: «Казань столько-то километров».

– Ясно и в общем правильно. М7 размечена хорошо. Если бы не этот чертов камазист, так бы и доехали.

Громов помолчал.

«Ситроен», освещаемый нервными вспышками его аварийной сигнализации, медленно, но верно превращался в сугроб.

– Так что будет дальше? – напомнила женщина. – Когда составят протокол и подскажут сервис?

– Дальше дадут телефон местного эвакуаторщика. Отвезем вашу машину в сервис, там ей вправят колесо и вы поедете дальше в свою Казань.

– Вы сказали «отвезем», или я ослышалась?

По встречной полосе промчался джип с мощными фарами на крыше. Громов невольно зажмурился; сейчас было лучше стоять, чем ехать.

– Не ослышались. Вашу машину погрузят на эвакуатор, мы поедем следом.

– На вашей?!

– А на чьей же еще? Другой нет.

Женщина взглянула недоверчиво:

– Вы шутите? Мало того, что тут застряли, будете дальше со мной возиться?

– Признаюсь вам честно, – он вздохнул. – Я сказал насчет закона трассы, но на трассе я не один. Нашелся бы добрый самаритянин. Но раз я остановился, то еще один час до автосервиса уже некритичен.

– Из таких часов незаметно составляется жизнь.

– Так мы и говорим о жизни, – возразил Громов. – На самом деле я испугался не меньше вашего. Даже больше, потому что вы ничего не успели понять, а я знал, что будет, если машина пойдет волчком. Я не супергерой, у меня у самого руки дрожат. До Казани в таком состоянии ехать не стоит, надо переночевать в Нижнем. Так что в любом случае нам по пути.

– Да уж, по пути, – усмехнулась она. – Попала я тут на вашу голову.