Отель «Красный бархат»

Он показал рукой на гигантскую сосну, которой было не меньше двухсот лет.

— Ничего себе. А чего он такой большой и один среди всех.

— Говорят, что когда-то очень давно возле него собирались друиды и выполняли тут какие-то свои обряды.

— Оно очень большое! Я никогда не видела ничего подобного. А почему Сталин?

— Это я его так прозвал.

— Но ведь ростом он был невысоким, насколько мне известно.

— Зато человеком был большим!

Она подошла к дереву и попыталась его обнять, но обнять это дерево не хватило бы и их троих человек.

Затопив баню и испытав все прелести банной процедуры, они вновь провели вечер в беседе. На следующее утро настало время прощаться с Сержем. Ей не хотелось отпускать его. Словно отрывая частичку от сердца, она обняла его крепко и заплакала.

— Ну, что ты, перестань.

— Не могу. Скажи мне кто-нибудь год назад, что это все так обернется, я бы не поверила. Обещай мне, что проведаешь тетушку, заходи к ней как сможешь чаще. Я не хочу, чтобы она чувствовала себя одинокой. Навещай ее, хорошо! И не забудь, что ты мне обещал сделать эскиз.

— Я обещаю тебе. Я все сделаю, что ты просишь. А ты обещай мне, что поправишь свое здоровье и забудешь обо всем.

— Обещаю.

Он погладил ее по голове, взял рюкзак, развернулся и ушел, не оборачиваясь. Она осталась смотреть ему вслед, ей так хотелось, чтобы он посмотрел на нее еще раз, но он так и не повернулся, скрывшись за деревьями.

— Ну, вот и остались мы с тобой вдвоем. Не переживай, все будет хорошо! У нас тут тихо и спокойно. Ты привыкнешь, да и я не дам тебе скучать.

Понимая, что она сейчас в угнетенном состоянии, он не стал ее больше тревожить. Она отправилась в свою комнату и почти неделю спускалась молча, только поесть и справлять нужду. Она сильно тосковала по дому, вспоминала всех. Здесь, вдали от родного города, не было возможности посмотреть за тетей, выйти в город, увидеть Сержа и Стевана. Не было больше такой возможности. Приходилось мириться с тишиной и природой вокруг. Вечерами было совсем тихо, Братислав сидел у камина и читал книги, которые привезла с собой Адриана. Он не знал ее другого имени и обращался к ней именно так. Порой она забывалась и не откликалась, но потом все же вспоминала. Наконец, спустя неделю самотерзаний и одиночества, она решила поговорить с лесником.

— Простите меня за мое поведение!

— Тебе не из-за чего просить у меня прощения. Я все понимаю. Знаю твою ситуацию. Конечно же, я не ждал, что ты с первого дня будешь тут бегать и веселиться, я знал, что тебе нужно какое-то время, чтобы привыкнуть и смириться.

— Спасибо!

Она не стала спрашивать, что именно рассказал ему Стеван, думая, что вряд ли он сказал правду. Она начала помогать ему, прибиралась в доме, готовила. Он учил ее ухаживать за лошадьми. Она часто ходила с Диксоном навещать Сталина. Порой усаживалась под его огромным стволом и разговаривала с ним. Он стал ей молчаливым другом. Незаметно летело время, выпал первый снег. Лес становился волшебным, сказочным.

Адриана не спешила приставать к Братиславу с расспросами. Она ждала у камина, когда он сам начинал что-нибудь рассказывать, его истории были для нее как сказки на ночь. Он рассказывал о светлых довоенных временах, какой чудесный у них был сад, и какая красавица у него была жена. Но после наступила война, и счастливые моменты канули в Лету. Семьи не стало, жена погибла, а он сам еле избежал смерти в лагере. Про войну он не любил рассказывать, останавливался на моментах, а потом… и все. На следующий день он вспоминал еще что-то светлое. Говорил, что отдал бы все, чтобы ощутить касание руки матери. Это для него было и оставалось самым светлым воспоминанием. В такие моменты она вспоминала о тете и соглашалась с ним. Порой он молча вставал с кресла и, даже не пожелав спокойной ночи, ложился спать. Иногда они молчали. Иногда говорили без устали, но одно было бесспорно — они смирились с присутствием друг друга. Его радовало, что его одиночество скрасила юная девушка. Он смотрел, как она вместе с Диксоном бегает по снегу, прыгает в сугробы. Он выдал ей лыжи, и каждый день они начали ходить по нескольку часов в лесу. Она научилась топить баню, сидела там часами, распаривая тело и растирая свои шрамы. Она напросилась колоть дрова, сказав, что ей хочется быть в хорошей физической форме. Братислав не был против и как-то за ужином он предложил ей поохотиться вместе с ним. Она с радостью согласилась, но ей было противно оттого, что придется смотреть, как умирают несчастные животные.

Тихо перебирая ногами по хрустящему снегу, на них, не замечая, шел небольшой совсем молодой олень. Адриана с трепетом наблюдала за этим. Хотелось крикнуть: «Остановитесь, не делайте этого!» Она бы лучше забрала его домой, гладила его и кормила.

— Тише, чего ты так заерзала и задышала? Успокойся!

Он прицелился, уже было приготовился выстрелить, но она закричала.

— Нет!

Он выстрелил вхолостую, и олень помчался вглубь леса.

— Что ты наделала? Глупая!! Хочешь оставить нас голодными?

— Но…