Отель на краю ночи

Решив, что странные очертания всего лишь игра воображения, Альберт закрыл глаза, медленно досчитал до пяти и снова их открыл. Человеческие фигуры никуда не исчезли. Теперь они были у самого берега. Почти не сознавая, что делает, Альберт повернулся и побежал. Его охватил страх, такой всепоглощающий, какого он никогда не испытывал. Сердце бешено колотилось. На бегу он пытался припомнить, выходят ли смерчи из моря на берег?.. Вроде бы нет. Что-то мешает им это сделать. Но что? Перепады давления? Или какие-нибудь «нисходящие потоки воздуха»?.. Альберт ничего не понимал в физике. Но что будет, если ОНИ ВЫЙДУТ?

Пробежав метров двадцать, Альберт оглянулся. Брови взлетели вверх от изумления, а в цыганских глазах мелькнул ужас. Черные фигуры вышли из воды и теперь, дрожа и корчась, словно в судорогах, с угрожающим гулом неслись по пляжу.

Альберт снова побежал. Гул за спиной становился все громче. Альберт бежал изо всех сил, в надежде увидеть кого-нибудь из постояльцев и позвать на помощь. Однако берег был пуст. Сигарета выпала у Альберта изо рта. С непривычки он стал задыхаться.

Пробежав еще несколько метров, Альберт споткнулся о круглый голыш и упал. Он заткнул руками уши и вжался животом и грудью в камни. Гул стал затихать и отдаляться. Но лишь спустя минуту Альберт решился приподнять голову и оглядеться.

От смерчей (а теперь уже Альберт не сомневался, что это обыкновенные смерчи, по странному стечению обстоятельств принявшие облик человеческих фигур) не осталось и следа. По всей вероятности, они пронеслись мимо и, добежав до края бухты, снова ушли в море.

— Альберт? — услышал он девичий голос.

Альберт взглянул вверх и увидел перед собою Настю.

— Вы чего тут? — удивленно спросила она.

— А?

— Что вы тут лежите?

Альберт поднялся на ноги, надел на голову упавшую шляпу и отряхнул костюм.

— Ты их видела? — спросил он.

— Кого?

«Смерчи», — хотел сказать Альберт, но вовремя остановился. Что, если смерчи видел он один? Пожалуй, эта девочка может поднять его на смех. Альберт совершенно не выносил, когда над ним смеялись.

— Я заметил тут редких птиц, — сказал он, импровизируя.

Настя вздохнула:

— Я ничего не понимаю в птицах.

— Зря. — Альберт осмотрелся. — Не скажу, что птицы — совершенные создания, но одно знаю наверняка: они гораздо симпатичнее большинства людей.

— Может быть. — Настя с любопытством вгляделась в смуглое лицо продюсера и вдруг спросила: — Альберт, а вы цыган?

— Почему ты так решила?

— У нас в классе учился мальчик по фамилии Алмазов. Он был цыган.

Альберт улыбнулся, сверкнув безукоризненно белой полоской зубов.

— Видишь ли, в моем происхождении есть много таинственного. А тайна потому и тайна, что не станешь раскрывать ее каждому встречному-поперечному. Но если мы с тобой подружимся… — Альберт вынул из кармана портсигар. — Хочешь сигариллу?

— А что это? — заинтересовалась Настя.

Альберт достал из портсигара две черные сигареты, одну протянул Насте, а вторую вставил в рот.

— Сигарилла — это маленькая сигара, — объяснил он.

Настя взяла сигариллу и повертела ее в руках.

— Красивая, — сказала она.

Альберт усмехнулся и чуть прищурил черные глаза:

— Попробуй.

— А вы маме не расскажете?

Альберт покачал головой:

— Нет. Давай так: я никому не скажу, что ты курила, а ты — о том, что видела меня ползающим на брюхе по пляжу. Идет?

Настя улыбнулась и кивнула:

— Идет.

— Ты отличная девушка! — сказал Альберт и чиркнул зажигалкой.

Настя прикурила от дрожащего на ветру язычка пламени, втянула в себя дым и закашлялась. На глазах у нее выступили слезы.

— Крепкие!

— А ты не затягивайся, — посоветовал Альберт. — Наслаждайся вкусом и ароматом.

— Хорошо. — Настя набрала дым в рот и снова закашлялась. — Не получается.

— Ничего, натренируешься. Держи! — Альберт протянул ей еще две черные сигареты и улыбнулся. — Выкуришь, когда будет возможность.

— Ох, ты! Здорово! — Настя спрятала сигареты в карман джинсовой курточки. — Спасибо!

— Не за что. Прогуляемся?

— Давайте.

Манеры Альберта были столь ненавязчивыми, голос столь мягким, а улыбка столь обворожительной, что уже через пять минут Настя раскрывала перед ним душу.

— Она сказала, что собирается воевать с богатыми, понимаете? И что для этого идет во власть!

— Возможно, так и есть, — заметил Альберт.

Настя фыркнула:

— Вранье! Как она собирается воевать с богатыми, если у нее самой на пальце кольцо с бриллиантом в четыре карата?

Альберт выпустил облачко бледно-голубого дыма.

— Четыре карата — это много, — согласился он. — Но даже если она продаст кольцо, вырученных денег все равно не хватит, чтобы накормить всех городских бродяг.

— Как раз хватит! — возразила Настя. — Это старинное кольцо. Один мамин приятель предлагал ей за него новенькую спортивную машину.

— Вот как? — Альберт поежился. — Становится холодно. Знаешь что, ты иди в отель, а я еще немного поброжу.

— Зачем?

— Во время прогулок мне в голову приходят дельные мысли.

Настя улыбнулась:

— Даже если вам на голову сыплется град?

— Тем более когда сыплется град, — тоже улыбнулся Альберт.

Они остановились возле мыса.

— Мы еще увидимся? — спросила Настя.

— Конечно.