Отель на краю ночи

— Да, — ответил Балога, по-прежнему стоя вверх ногами. — Если тебе не сложно.

Ева выскользнула из-под одеяла, накинула на плечи покрывало и прошла к столику, на котором лежала ее сумочка. Вынув из сумочки снотворное, она отправилась к холодильнику.

Через минуту Ева вернулась к кровати со стаканом в руке.

— Держи. — Она протянула минералку Балоге.

Виталий Евгеньевич опустился на кровать, схватил стакан и жадно выпил до дна. Затем поставил пустой стакан на тумбочку, откинулся на подушку и поморщился.

— Черт, слишком много вина за ужином.

Он повернулся к Еве и протянул к ней руку, но тут же ее отдернул, словно боясь, что прикосновение уничтожит прекрасный фантом, заставит его раствориться в воздухе. Он все еще с трудом верил, что Ева — настоящая Ева Коваль! — находится в его постели.

Как же так получилось? Чем он ее взял? Что в нем появилось такого, что сама Ева Коваль не устояла перед ним? Та же фигура, тот же рост, то же лицо. А может быть, не совсем? Возможно, в лице появилось нечто, что принято называть «харизмой»? Уверенность в завтрашнем дне. Обещание лучшей жизни. В конце концов, сила и власть, которую дают человеку деньги!

Балога решил спросить прямо.

— Ева, почему ты со мной?

— Ты мне понравился, — ответила Ева.

Виталий Евгеньевич улыбнулся. Определенно кейс обладает волшебными свойствами и наделяет своего обладателя способностью нравиться женщинам.

— Ты выйдешь за меня замуж? — спросил он вдруг, настолько неожиданно, что сам удивился.

Ева засмеялась.

— Обязательно!

— Я не шучу, — с волнением проговорил Балога. — Я всегда мечтал о такой женщине, как ты. Красивой, сильной, независимой. Поверь, я смогу обеспечить тебе достойную жизнь!

— Не сомневаюсь, — со смехом сказала Ева.

— Опять смеешься, — с досадой проговорил Виталий Евгеньевич. — А ведь я серьезно. Ева!

Балога вдруг навалился на Еву и стал осыпать поцелуями ее грудь и шею. На мгновение она брезгливо отстранилась, но тут же осадила себя и изобразила на лице блаженство.

— Дурачок, — сказала она и легонько шлепнула Балогу по костлявому лбу. — Какой же ты у меня дурачок.

— Ты выйдешь за меня?

— При одном условии. Достань из бара мартини, налей в бокал и принеси сюда.

— Это единственное твое условие?

— Возможно.

— Тогда я лечу!

Виталий Евгеньевич соскочил с кровати и резво зашлепал к мини-бару. Вскоре они уже пили мартини.

— Как вкусно… — улыбался бухгалтер. — Раньше я никогда не пил такие напитки. Если честно, раньше вообще не пил. Только пиво иногда. — Он отхлебнул из бокала и почмокал губами. Затем перевел взгляд на Еву и отрывисто спросил: — Так выйдешь за меня?

— Ну вот, опять заладил старую песню, — засмеялась Ева. — Я же сказала — выйду. Пей вино и ни о чем не беспокойся.

Виталий Евгеньевич поставил бокал на стол.

— Что-то меня разморило, — устало сказал он.

— Ничего страшного. Отдохни. Я пока сбегаю в душ. Если дождешься — продолжим.

Балога улыбнулся:

— Душ — это хорошо. Только возвращайся скорей.

— Обещаю! А ты пока допей вино.

Ева выпорхнула из комнаты.

Оставшись в комнате один, Балога хотел отпить глоток, но у него вдруг закружилась голова.

«Я пьян, — подумал он. — Как это отвратительно». После чего покачнулся и, ткнувшись лицом в подушку, погрузился в глубокий сон.

14

Егор снова постучал. На этот раз его услышали. Замок щелкнул, и дверь приоткрылась. На лице Грача не мелькнуло даже тени удивления. Он окинул долговязую фигуру Коренева спокойным взглядом, чуть прищурил черные глаза и поинтересовался:

— Что вам угодно?

— Я хочу, чтобы вы ответили мне на несколько вопросов, — сказал Егор.

Грач пристально посмотрел ему в глаза.

— Вам не кажется, что сейчас не самое удачное время для разговоров?

Егор качнул головой:

— Нет.

— Приходите завтра.

Хозяин отеля попытался закрыть дверь, но Егор подставил ногу. Грач удивленно воззрился на ботинок Коренева. Затем поднял взгляд на его лицо.

— Вижу, вы умеете быть настойчивым. Что ж… Проходите.

Номер, в котором жил Рувим Иосифович, был обставлен антикварной мебелью. На окнах старомодные тяжелые портьеры. Стеллажи забиты книгами. На резном столике в стиле бидермейер — бронзовый бюст какого-то полководца. Возле камина — огромная китайская ваза.

— А у вас тут роскошно, — заметил Коренев, усаживаясь в коричневое кожаное кресло.

— Рад, что вам понравилось.

Грач был в бордовом восточном халате и мягких домашних туфлях. Егор с любопытством взглянул на руки Рувима Иосифовича. Они по-прежнему были в тонких тканьевых перчатках.

— Кто вы? — спросил Грач, в упор глядя на Коренева.

— Я работаю в частном детективном агентстве. Вот мое удостоверение.

Тот скользнул по нему взглядом, но в руки брать не стал.

— Частный детектив, — задумчиво проговорил Грач.

Он повернулся к журнальному столику, взял с него широкий стакан с темным напитком, на дне которого звенели кусочки льда, и сделал большой глоток.

— Я разыскиваю Виктора Лемоха, — сказал Егор.

— Милиция уже пыталась это сделать, — спокойно отозвался Грач. — Однако безрезультатно.

— Возможно, мне повезет больше, — заметил Егор.

Грач взглянул на старинные часы, висевшие на стене.