Отель «Нантакет»

Ричи уверил миссис Спарачино, что так и сделает… и тут осознал, что гость в номере триста семнадцать — Ксавьер Дарлинг.

Грейс прождала, как ей показалось, достаточно времени, чтобы страсти поутихли, и вернулась в номер владельца отеля. К счастью, Мегда и Ксавьер уже лежали под одеялами, уткнувшись в подушки, и наслаждались нежностью момента.

— Как я понимаю, тебе очень нравится здесь работать, — сказал Ксавьер.

— Без сомнения. Я любила работу на лайнерах, а здесь, на суше, мое дело мне по душе еще больше.

— Но, Мегда, у тебя столько денег. Ты читала последние отчеты? Отель уже заработал много больше двадцати миллионов долларов. — Он пощекотал Мегду под одеялом, и она хихикнула, словно девочка, а после отпихнула его руку. — Ты далеко продвинулась с того вечера, когда мы впервые встретились.

— Тогда я выиграла почти четверть миллиона, — сказала Мегда. — Я поставила свои честно заработанные деньги, сделала ставки, кинула кубики.

— Но ты инвестировала выигрыш в банке моих людей…

— Да, ты помог мне накопить приличную сумму. Возможно, поэтому мне никогда и не казалось, что у меня есть полное право пользоваться этими средствами. Но, не пойми меня неправильно, — приятно знать, что деньги есть.

— Хотелось бы увидеть, как ты тратишь их себе во благо.

Мегда села, выпрямившись, и проверила состояние своей прически. Из пучка выбилось несколько прядей, и она аккуратно заправила их обратно.

— Мы во многом похожи, — сказала Мегда. — У тебя миллиарды на счету, и все же ты хочешь работать до самой смерти.

— Если согласишься выйти за меня, тут же выйду на пенсию, — ответил Ксавьер.

Мегда ахнула.

— Что за глупости, Ксавьер?

— Я влюблен в тебя с той секунды, когда встретил тебя на лайнере. Знаю, ты хочешь быть рядом с Зейком и Уильямом, но прошел почти год. Уверен, они желают тебе только счастья. Выходи за меня, Мегда. Переезжай в Лондон.

«Ва-а-а-а-а-а-у!!!» — подумала Грейс. Она закружилась по комнате, словно торнадо. Ксавьер любит Мегду! Он делает ей предложение — и, в отличие от Джека, который каждый свой визит в кладовку обещал Грейс развестись с Далией и выйти за нее, Ксавьер говорит искренне. Он, наверное, и кольцо уже выбрал!

Ксавьер потянулся к тумбочке у кровати, открыл небольшой скругленный ящичек и вытащил коробочку с логотипом Harry Winston. Он сел на кровати (к счастью, одеяло все еще прикрывало его ниже пояса) и протянул коробочку Мегде.

— Ксавьер, что ты наделал? — прошептала она.

— Выбрал самое лучшее, — ответил Ксавьер. — Открой.

Мегда так и сделала. Обручальное кольцо было достойно кинозвезды. В середине был светло-розовый овальный бриллиант (Грейс не отличала слова «караты» от слова «карты», но он был крупный), а само кольцо было из розового золота, инкрустированного крошечными бриллиантами.

— Что ж, — сказала Мегда.

— Примеришь?

Мегда захлопнула коробочку.

— Ксавьер, я не могу его примерить. И замуж за тебя не выйду. Хотя считаю тебя замечательным человеком и благодарна тебе за все, что ты для меня сделал.

Она уставилась именно на то место, где летала Грейс. Девушка ответила взглядом на взгляд, хоть и знала, что Мегда просто смотрит на картину ночного неба Нантакета на потолке.

— Для меня ты близкий друг, — продолжила она. — Ты знаешь, как меня рассмешить. Мне нравится проводить с тобой время и иногда «резвиться», потому что я рада, что все еще способна заниматься подобным в моем возрасте. Но я не люблю тебя. Я люблю этот отель, свою работу и возможность приглядывать за Зейком и Уильямом. Я присматриваю себе дом на Ил-Пойнт-роуд — с видом на океан, бассейном и садом. Пока не нашла ничего по душе, но, Ксавьер, я собираюсь остаться здесь. На острове я счастлива.

— Ты отказываешь мне? — спросил Ксавьер.

Мегда погладила его по щеке.

— Да. Я отказываю тебе, милый друг, извини.

Грейс покинула номер и поднялась в кладовку на четвертом этаже. Если бы только ей хватило смелости и уверенности в себе, чтобы сто лет назад произнести те же слова! «Я отказываю вам, мистер Бенедикт, извините». Тогда у нее была бы полноценная жизнь. Однако в тысяча девятьсот двадцать втором году Грейс не могла такого сказать. Теперь она гордилась — не только Мегдой, но и всеми женщинами в мире. За столетие все явно изменилось в лучшую сторону.

Грейс тихо рассмеялась. Она была уверена: когда Ванда вырастет, она будет отказывать мужчинам направо и налево.