Отель «Нантакет»

В центре гардеробной стояло сооружение из шкафчиков и полок — Уитни хранила в нем сложенные вещи: легкие свитера, палантины из пашмины, футболки, форму для занятий йогой. Возле двери стоял высокий узкий комод. Чад не стал открывать два верхних ящика — в них его мать, скорее всего, складывала нижнее белье. В третьем ящике лежали носки и чулки. В четвертом были клатчи — Чад насчитал полдюжины. Парень опустился на колени и открыл пятый ящик — к счастью, там лежали ремни, свернутые в клубки, словно уснувшие змеи. Чад начал перебирать их один за другим: Hermès, Tiffany, Louis Vuitton и… неужели ему действительно так повезло?! Парень не мог поверить своей удаче: он нашел черный замшевый ремень от Gucci с пряжкой в виде двух букв G из розового золота. Недолго думая, он забрал его.

Выйдя из гардеробной, Чад выглянул из панорамного окна спальни родителей — оттуда открывался вид на вечеринку. Солнце медленно опускалось за горизонт, и его лучи освещали веселых, богато одетых гостей так, словно их самих окунули в розовое золото. Чад подумал, как легко бы было переодеться в клетчатые шорты и розовую рубашку, а затем затесаться в толпу, пожимая всем руки, глядя гостям в глаза и говоря что-то вроде: «Да, сэр, рад видеть вас, сэр! Не терпится поработать в фирме отца! Так хочется начать свой путь в венчурном мире!»

Чад знал, что хоть на следующий день мог уволиться. Ему бы больше не пришлось терпеть клептоманские замашки Биби и ее жалобы, отмывать унитазы, складывать полотенца или видеть волосы на куске мыла. Он мог бы весь день играть в гольф, а после пить ром-тоник и есть крабовые котлетки, слушая людей, которые говорят только о Уимблдоне и портфелях акций. Однако Чад не мог притворяться, что двадцать второго мая никогда не было. Он заслужил наказание, и именно этим и была его работа в отеле — искуплением вины. Может, Падди никогда не узнает о том, кем работает Чад. А может, ему будет все равно. Но Чад не отступится — ему нравилось, что у его жизни был смысл.

Он обернул ремень матери вокруг пальцев, словно кастет, и скрылся в своей комнате.

На следующее утро Чад ушел на работу на час раньше. Ремень он положил в старый рюкзак сестры от фирмы L. L. Bean, который нашел в прихожей. Никто не заметил его ухода: родители и Лейт все еще спали. Они почти до полуночи танцевали под песни Боба Сигера и Мадонны. Один раз Уитни все же постучала в дверь комнаты Чада и попросила его спуститься ко всем: «Ну пожалуйста, Чадди, выйди, покажись! Про тебя гости спрашивают!» Парень сказал, что придет через минуту, зная, что его мать напрочь забудет об этом — так все и случилось.

В семь утра Чад уже был у отеля. Он вошел через служебный вход и дождался, пока Джозеф, отвечающий за стирку, выйдет покурить. Затем он быстро вытащил ремень из рюкзака и спрятал его в одну из больших тележек с грязным бельем.

«Не все герои носят плащи», — подумал Чад. Ему всегда хотелось сказать так о себе, но, конечно, причин для этого не было. До сегодняшнего дня.

Через пятьдесят пять минут началась смена Чада, и мисс Инглиш объявила, что утерянный гостьей ремень нашелся в прачечной.

— Правда? — округлила глаза Биби.

— Кажется, ты удивлена, Барбара? — приподняла бровь мисс Инглиш.

— Ни капельки, — ответила Биби. — Я так и знала, что он найдется.

«Она лгунья и воришка», — подумал Чад. Однако он восхищался ее дерзостью и надеялся, что ей хорошо заплатят за украденный ремень.

Лизбет наконец-то удалось поболтать с Хайди Бик. Она пригласила Лизбет поужинать в «Лазурном баре».

— Спасибо, но только не там. Я по горло сыта этим зданием, — ответила женщина.

— Может, тогда в «Палубе»? — предложила Хайди.

— Нет, и не в «Палубе». Извини.

Теперь, когда Кристина уехала, Лизбет могла вернуться в «Палубу». В момент минутной слабости Лизбет не сдержалась и написала Джей-Джею, спросила, как у него дела. Тот ответил: «Скучаю по тебе». Лизбет долго и пристально смотрела на сообщение, но не почувствовала ни злости, ни грусти. Она даже не скучала по нему.

Скучала она по Марио.

В конце концов Лизбет и Хайди договорились увидеться в баре «Йоши» на Олд-Саут-Уорф. Они сели за высокий столик у окна с видом на гавань. Заведение выглядело просто, но стильно: светлое дерево, подвесной шкаф со стеклянными дверцами, в котором стояли бутылки ликера, изящные светильники в виде плетеных корзин. Лизбет обожала это место и собиралась как следует наесться суши.

У нее было хорошее настроение. Наконец-то она могла провести время с кем-то из подруг!

Лизбет заказала саке, а Хайди — коктейль с текилой, что было ей несвойственно: она была истинной поклонницей розового вина.

— Все в порядке? — спросила Лизбет.

Глаза Хайди округлились.

— Разве до тебя не дошли слухи?

— От кого? — спросила Лизбет. — Я всегда на работе и сто лет не видела никого из старых знакомых.

— Что ж, а я слышала, что ты встречаешься с Марио Субьяко, — подмигнула ей Хайди. — Кто-то заметил вас вместе в «Перл».

Им принесли напитки. Лизбет подняла рюмку и коснулась ею стакана Хайди.

— За нашу встречу!