Отель с привидениями. Деньги миледи

Держась за ключ, чтобы запереть, если потребуется, он все не мог отвести глаз от страшного предмета на полу. Не было никакой возможности связать этот прах с любым памятным ему живым лицом – и все же смутная и страшная догадка надрывала ему душу. Мучившие Агнес вопросы перешли теперь к нему, и уже он спрашивал себя: «В чьем обличье, пока не коснулся тлен, явилась бы она мне? В обличье Феррари? Или…» И он содрогнулся, как содрогалась при этих вопросах Агнес. Агнес! Ему страшно было произнести это желаннейшее имя. Что он ей скажет? Что с ней станется, если он доверит ей жуткую тайну?

Ни шагов, ни голосов не было слышно за дверью. Приехавшие еще смотрели комнаты в другом конце коридора.

За это недолгое время управляющий овладел собой настолько, что сумел задуматься о своей насущной обязанности перед отелем. Он подошел к Генри с тревожной миной.

– Если об этой ужасной находке станет известно еще кому-либо, – сказал он, – отель всенепременно закроют, а компания разорится. Я могу положиться на ваше благоразумие, сэр, не так ли?

– Разумеется, – ответил Генри, – но благоразумие имеет границы, когда делаются вот такие находки.

Управляющий уяснил, что Генри ведет речь о гражданском долге, как его понимают честные и законопослушные господа.

– Я изыщу возможность скрытно вынести из дома останки, – произнес он, – и сам передам их властям. Вы идете со мной? Или вам лучше покараулить здесь и помочь мне, когда я вернусь?

В это время из коридора послышались далекие голоса, и Генри остался ждать в комнате. Выйти сейчас в коридор значило увидеться с Агнес, а эта мысль страшила его.

Надеясь проскользнуть никем не замеченным, управляющий выскочил из комнаты. Но добежать ему удалось только до лестницы. Запирая за ним, Генри ясно слышал голоса. По одну сторону двери делалось страшное открытие, по другую ее сторону буднично интересовались венецианскими развлечениями, находчиво сравнивали достоинства французской и итальянской кухни. Удаляясь, разговор стихал. Составив для себя увеселительную программу, приезжие шли к выходу. Через минуту-другую снова стало тихо.

Генри вернулся к окну, надеясь видами по ту сторону канала перебить тяжелое настроение. Но скоро ему наскучила знакомая картина. Все ужасное патологически тянет к себе, и этот мрачный предмет на полу не отпускал его.

Все равно, во сне или наяву, – как вынесла Агнес такое зрелище? С этой мыслью он что-то увидел на полу рядом с головой. Вглядевшись, он понял, что это золотая пластинка с тремя зубами: очевидно, протез выпал, когда управляющий уронил голову на пол.

Он сразу понял и важность находки, и необходимость помалкивать о ней пока. Если вообще мыслимо опознать эти чудовищные останки – то вот она, такая возможность, вот он, немой свидетель преступления! Когда все средства будут испытаны напрасно, эти зубы могут оказаться решающей уликой, и он положил протез в карман.

Он снова вернулся к окну, одиночество стало угнетать его. Тут в дверь тихо постучали. Он медлил открывать. Вдруг это не управляющий? Он окликнул:

– Кто там?

И услышал голос Агнес:

– Ты мне ничего не скажешь, Генри?

У него перехватило горло.

– Пока нет, – в замешательстве пробормотал он. – Прости, что я не впускаю тебя. Я потом все объясню.

Милый голос жалобно просил из-за двери:

– Не оставляй меня одну, Генри. Я не могу спуститься к нашим счастливцам.

Как не поддаться на такую мольбу? Он слышал ее вздох, слышал, как, шелестя платьем, она в отчаянии отошла от двери. И он сделал то, что минуту назад считал для себя невозможным: вышел к ней в коридор. Услышав его, она обернулась и уставила дрожащий палец на затворенную дверь.

– Там очень страшно? – тихо спросила она.

Он успокаивающе положил ей руку на талию. Когда он заглянул в ее вопрошающие и одновременно страшащиеся его ответа глаза, ему пришла в голову одна мысль.

– Ты узнаешь, что я там обнаружил, – сказал он, – если наденешь шляпу и плащ и выйдешь со мной.

– А зачем нам выходить? – удивилась она.

На это он мог ответить не таясь.

– В первую очередь, – промолвил он, – я хочу рассеять свои и твои сомнения в обстоятельствах смерти Монтбарри. Я хочу пойти с тобой к врачу, который пользовал его, и к консулу, который был на его погребении.

Она устремила на него благодарные глаза.

– Ты так хорошо меня понимаешь! – воскликнула она.

На лестнице им встретился управляющий. Генри отдал ему ключ от комнаты и велел служителю позвать гондольера.

– Вы уходите? – спросил управляющий.

– Если я понадоблюсь властям, – шепнул Генри, указывая на ключ, – я буду через час.

Глава XXV

День клонился к вечеру. Лорд Монтбарри и молодые супруги с гостями отправились в оперу. Сказавшись усталой, Агнес осталась в отеле. Генри Уэствик из приличия тоже пошел с друзьями в театр, однако улизнул после первого действия и вернулся к Агнес в гостиную.

– Ты думала над тем, что я тебе сказал днем? – спросил он, садясь на стул рядом. – Согласись, что относительно страшного подозрения, мучившего нас обоих, теперь можно успокоиться.

Агнес грустно покачала головой: