Отель 'Трансильвания'

- Знаете ли вы, что значит быть нищим, Жервез? Вы думали о том, как и на что нам жить? С какими трудностями нам придется столкнуться? Нет?

- Клодия, только без мелодрам,- отмахнулся Жервез. Однако в его голосе уже не было злости.

- Прошлой весной я встречалась с Лоран Брессан,- отстранение продолжала графиня.- Я видела, как ей живется теперь. Ее муж разорился, но тем несчастья не кончились. Он застрелился, от Лоран отвернулась семья. Мы с ней одного возраста, но она выглядит на все пятьдесят. Седые космы, неопрятное платье... А ее дочери - вы помните их? Вы знаете, какова их судьба?

- Ну, тут, мадам, вы можете быть покойны. У нас нет ни дочерей, ни сыновей. Если мы разоримся, никто, кроме нас, не пострадает.

Жервез встал и направился к двери.

- Поберегите слезы, Клодия. Хватит и того, что вы всюду суете свой нос.

В дверях он обернулся и, взглянув на графиню, добавил:

- Наверное, мне следует поблагодарить вас за то, что вы оплатили часть моих векселей. Но в будущем вы меня очень обяжете, если воздержитесь от подобной благотворительности и позволите мне самому устраивать свои собственные дела. Клодия отрешенно кивнула.

- Как пожелаете, Жервез.

- Я ухожу. К обеду не ждите,- кинул высокомерно Жервез, удовлетворенно заметив, что выдержка вновь изменила графине и слезы, как только он выйдет, хлынут ручьем.- До встречи, мадам.

Выйдя из залы, Жервез быстро пошел длинным коридором дома к конюшне. Ссора с женой доставила ему изрядное удовольствие, хотя в глубине души его шевелились сомнения. Он и в самом деле понятия не имел, каким образом спасти хотя бы жалкие крохи того, что у него еще оставалось. От управляющего шли тревожные письма. Но нельзя же признать, что супруга права! Граф выругался и уставился на преградившего ему дорогу лакея.

- Чего тебе, Сирано?

Лакей поклонился:

- Вас хотят видеть.

Жервез вздрогнул, подумав, что это какой-нибудь кредитор.

- Он назвал свое имя?

Слова прозвучали слишком громко, выдавая его тревогу. Граф посмотрел через плечо лакея, оглянулся по сторонам.

- Где он?

На лице графа появилась гримаса - дверь в библиотеку была приоткрыта. Он бесшумно подошел к ней и заглянул внутрь.

За столом возле камина сидела Мадлен. Раскидистый канделябр бросал неяркий свет на раскрытую книгу в кожаном переплете, лежащую перед ней. Опустив голову на локоть, Мадлен рассеянно поглаживала шею. На ее губах играла загадочная улыбка.

- Мадемуазель! - довольно резко окликнул Жервез.

Мадлен подняла голову и со слегка смущенным видом поднялась, чтобы присесть в реверансе.

- Что вам угодно, сударь? - спросила она, встретив его изучающий взгляд.

- Ничего-ничего.

Жервез обошел библиотеку, озираясь словно школяр, впервые увидевший такое множество книг.

- Что вы читаете? - спросил он, оборачиваясь к Мадлен.

- Латинских поэтов,- ответила девушка.- Вот послушайте, как это звучит.

Она взяла книгу в руки и повернулась к свету.

Жизнь моя! Будет счастливой любовь наша, так ты сказала.

Будем друг другу верны и не узнаем разлук!

Боги великие! Сделайте так, чтоб она не солгала!

Пусть ее слово идет чистым от чистой души!

Пусть проживем мы в веселье спокойные, долгие годы,

Дружбы взаимной союз ненарушимо храня.

- Ну не прекрасно ли? Верность, дружба, любовь." Жервез недоуменно пожал плечами. В образовании графа имелись пробелы, но он не подозревал, что они столь обширны. Послушать стишки было бы можно, но из других уст и в другой обстановке. И потом в них ведь надо хоть что-нибудь разбирать.

- Очень мило,- буркнул граф и попятился к двери, но вновь натолкнулся на Сирано. Возле того стоял еще один малый - в синей ливрее с красными лентами.

- Я должен кое-что вам сообщить, господин.

- Да, да, разумеется,- быстро ответил Жервез, довольный, что есть повод ускользнуть от Мадлен. Он слегка поклонился: - Не буду вам мешать, моя милая. Поэзия требует уединения и тишины.

Выйдя за дверь, он облегченно вздохнул и переключил внимание на чужого лакея.

До слуха Мадлен долетело какое-то имя, кажется говорили о Жуанпоре. Впрочем, шушуканье вскоре стихло, и мысли ее вернулись к Катуллу. Как шокированы были бы добрые урсулинки, узнав, на что их прилежная ученица употребляет знание латинского языка! Мадлен тихо произнесла:

- Дай же тысячу сто мне поцелуев, снова тысячу дай и снова сотню...

Она закрыла глаза, вспоминая прикосновения и поцелуи Сен-Жермена.

Ее грезы были разрушены голосом д'Аржаньяка, громко зовущего кучера, и суетой, которая поднялась во дворе. Мадлен поежилась, впервые заметив, что в библиотеке довольно прохладно, и со стыдом осознала, что пробыла здесь гораздо дольше, чем собиралась. Со вздохом она закрыла Катулла и отправилась на поиски тетушки.

Письмо мага Беверли Саттина князю Ракоци. Написано по-английски.

"17 октября 1743 года.

Его высочеству Францу Иосифу Ракоци, Трансильванскому князю, Беверли Саттин шлет почтительные приветствия.

Гнездо черного феникса исчезло вместе с яйцом. Сельбье избит чуть не до смерти. Оулен также пропал. Наши поиски не увенчались успехом.

УМОЛЯЮ ваше высочество оказать гильдии помощь. Приходите в известное место как можно скорее.