Была Флоренция, были Медичи, но Сен-Жермен не стал о них поминать. Саттину с Доминго, судя по их остановившимся взглядам, хватило и сказанного, кучер казался совершенно раздавленным, невозмутимой осталась только Ифигения Лэрре.
- Слава предков, без сомнения, законный повод для гордости,- спокойно сказала она,- Но отпрыск славного рода и сам должен быть достоин почтения, ' иначе вся его знатность не многого стоит.
- Полностью с вами согласен,- сказал Сен-Жермен.- Этот камешек брошен в мой огород?
Ифигения покачала головой, не обращая внимания на шиканье сотоварищей.
- Нет, князь, не в ваш. Сен-Жермен удовлетворенно кивнул,
- Вот и отлично,- он повернулся к Эркюлю: - Пойдемте со мной. Я хочу попросить вас кое о чем.
- А что касается вас,- добавил граф, обращаясь ко всем остальным,новый тигль вы получите в конце этой недели. Надеюсь, моего слова достаточно вам, мадам? Отвесив иронический поклон Ифигении и кивнув рассеянно магам, Сен-Жермен двинулся к выходу.
- Теперь разберемся с вами, Эркюль,- произнес он, поднимаясь по лестнице вверх.- Я дам вам работу. Пока ваши ноги совсем не оправятся, вы будете мажордомом отеля.
Эркюль, слегка задыхаясь от спешки, сказал:
- Да, хозяин. Что я должен делать?
- Я хочу, чтобы вы следили за всеми, кто здесь бывает, особенно за теми, что ходят с Сен-Себастьяном или Боврэ. Если заметите что-нибудь подозрительное, немедленно дайте мне знать. Не беспокойтесь, что вас могут узнать.
- С Сен-Себастьяном? - переспросил Эркюль, останавливаясь.
- Да.
Сен-Жермен спокойно ждал, когда кучер справится с приливом волнения, глядя на него сверху вниз.
- Вы заново родились, Эркюль. Вы - мой мажордом. Какое дело моему мажордому до Сен-Себастьяна?
- Он меня искалечил! - крикнул Эркюль.
- Вы уже не калека.
Сен-Жермен продолжил подъем и снова остановился.
- Эркюль,- мягко сказал он.- Я полагаюсь на вашу выдержку.
Он поднялся на площадку, от которой отходил коридор.
- Ради того чтобы отомстить Сен-Себастьяну, я выдержу все. И пойду на все. Даже на сделку с нечистым!
Сен-Жермен коротко рассмеялся.
- Вот даже как!
Он покачал головой и добавил другим тоном:
- Велите Роджеру приготовить карету. Объясните, что дело касается известной ему дамы, попавшей в беду. Ей надо помочь, ибо опасность все возрастает.
Эркюль наконец добрался до верхней ступеньки.
- Будет исполнено, господин. Сен-Жермен бросил взгляд на свой плащ, переброшенный через руку.
- Мне надо переодеться. И... вот еще что.
- Да, господин?
- Молчите о том, что знаете, если вам дороги жизнь и душа.
Эркюль снова остановился с озадаченным видом Граф одарил его холодной улыбкой.
- А если вам нет до них дела, молчите из чувства долга, ибо опасность угрожает и мне.
Письмо врача Андре Шенбрюнна графу де Сен-Жермену.
"30 октября 1743 года.
Андре Шенбрюнн, врач с улицы Экуле-Ромэн, шлет свой поклон графу де Сен-Жермену, выражая сожаление, что несчастный Сельбъе все еще не в себе. Врач интересуется, понимает ли граф, что причиной тому служит не дурной медицинский пригляд, а жестокость нанесенных побоев?
Касательно дела, обсуждавшегося намедни, врач Шенбрюнн сообщает, что он расположен принять в нем участие и намерен прибыть в оговоренное время к особняку де Кресси.
Врач берется сопроводить даму, которую передаст ему граф, в Бретань, чтобы препоручить несчастную опеке сестры ее Доминик де ла Тристесс дез Анж, аббатисы монастыря Милосердия и Справедливости в Редемптю.
Поскольку был сделан намек, что путешествие небезопасно, врач не отказывается от услуг вооруженного сопровождающего, предложенного ему графом, и в свою очередь берет на себя обязательство запастись шпагой и пистолетами. Повинуясь желанию графа, врач не будет никуда заезжать по дороге из Парижа в Бретань.
Поскольку высказывалось предположение, что дама не очень здорова, врач предусмотрит возможность предложить ей необходимую помощь. В ожидании завтрашней встречи имею честь оставаться вашим покорным слугой,
Андре Шенбрюнн, врач".
ГЛАВА 8
Около четырех утра граф Сен-Жермен наконец появился в игорных залах северного крыла "Трансильвании". На нем были просторный камзол черного шелка, черные панталоны и черные же чулки. Правда, жилетам приглушенных тонов граф IV в этот раз предпочел изысканно белый - атласный.
Этот ослепительный фон добавил яркости коллекции его бриллиантов, зато знаменитый рубин среди них словно бы потемнел.
Герцог де Валлонкаше, игравший в пикет против Боврэ, оторвался от карт.
- Вы припозднились, граф. Я вас заждался. Сен-Жермен поклонился с легкой улыбкой.
- Прошу прощения, герцог, меня задержало одно неотложное дело. Надеюсь, однако, мое опоздание не помешает решить нам свой спор. Итак, я здесь и всецело к вашим услугам.
Де Валлонкаше усмехнулся.
- Боюсь, теперь занят я. Но спор действительно надо решить. Пора наконец выяснить, кто тут лучше играет.
- Вот и выясняйте,- сварливо заметил Боврэ.- Играем, Валлонкаше!