Отель «Трансильвания»

Д'Ильруж тоже стащил камзол и теперь мучился с пышным жабо, пытаясь стянуть его с шеи. Его взгляд, устремленный на де Вандома, являл забавную смесь ярости и недоумения.

— Господа, — негромко произнес Сен-Жермен. — Не соизволите ли вы сдвинуть к стенам столы?

Даже Боврэ соизволил принять участие в этой работе, оттащив к стенке ломберный столик, за которым провел всю ночь. Потом он оттащил туда же и стул и упал на него — очень довольный, словно кот, подобравшийся к миске со сливками.

Сен-Жермен собирался снять туфли, но быстрый взгляд за окно подсказал ему, что рассвет уже близок, и он вновь застегнул широкие пряжки.

Д'Ильруж, заметив это, нервно шепнул соседу:

— Он хочет драться до первой крови. Надеюсь, ты понимаешь, что я на это не соглашусь.

Де Вандом усмехнулся.

— Убей его, Бальтазар, и будешь вознагражден.

Он крепко пожал приятелю руку и ободряюще похлопал его по плечу.

— Вы готовы? — спросил, появляясь, де Ла Сеньи. У него за спиной возвышался невозмутимый Валлонкаше.

Сен-Жермен выпрямился.

— Могу я предложить господам закрыть и запереть двери? Полагаю, никому здесь не хочется, чтобы нас прерывали.

Он окинул помещение взглядом.

— Валлонкаше, свечи лучше убрать. Они все равно почти догорели, а в окнах уже достаточно света. И если кто-нибудь займется камином…

Казалось, ему и в голову не приходило, что выполнять обязанности лакеев вовсе не характерная черта французских дворян. Впрочем, сейчас это не приходило в голову никому.

— Я за ним присмотрю, — быстро отозвался Шеню-Турей и поспешил к камину. Он вытащил пару поленьев из аккуратной стойки для дров и положил их на угли. Вскоре они весело затрещали.

— Ваши условия, д'Ильруж? — спросил де Валлонкаше во внезапно охватившей все помещение тишине.

— Схватка до смерти.

Де Валлонкаше поклонился и подошел к Сен-Жермену.

— Условия таковы…

— Я их слышал.

Сен-Жермен повернулся к противнику, пробуя рапиру рукой.

— Принято, но при одной оговорке, — сказал он негромко, но так, что услышали все.

— Какой? — встрепенулся д'Ильруж.

— Если я одержу победу и пощажу вас, вы назовете имена тех, кто подбил вас на эту дуэль.

Д'Ильруж удивленно вскинулся и натолкнулся на твердый внимательный взгляд.

— Вы даете в том слово?

Д'Ильруж взглянул на графа еще раз, явно не владея собой.

— Да-да. Я даю. Как вам будет угодно, — пробормотал он и повернулся, чтобы уйти. Странное условие его озадачило, но… не все ли равно?

— Какие будут распоряжения? — спросил торопливо герцог. В центре зала его уже ожидал де Ла Сеньи.

— Мой слуга Роджер знает, что делать. Поговорите с ним… если возникнет нужда.

Он опустился на колени и осенил себя крестным знамением.

Д'Ильруж издевательски хохотнул.

Валлонкаше обменялся с де Ла Сеньи парой фраз, де Ла Сеньи кивнул и сказал:

— Господа, займите свои позиции. Сен-Жермен, если не возражаете, вам выпал восток. Вам, д'Ильруж, соответственно, запад. — Он указал кончиком шпаги, куда кому встать. — Отлично, господа. Никто не желает отказаться от схватки?

— Нет, — бросил д'Ильруж.

— Сен-Жермен?

— Нет.

— Вот и прекрасно.

Секунданты скрестили шпаги, дуэлянты обменялись приветствиями через этот импровизированный барьер. Затем клинки разошлись, и секунданты отпрыгнули в стороны, уклоняясь от яростной атаки д'Ильружа.

В тот момент, когда барон рванулся вперед, Сен-Жермен перекинул рапиру в левую руку и повернулся, заставляя д'Ильружа открыться. Заметив опасность, д'Ильруж сделал выпад, целясь Сен-Жермену в бедро.

Сен-Жермен шевельнул запястьем, и клинок был отбит. Граф двигался с грацией тореадора, он улыбнулся, но глаза его были печальны.

Д'Ильруж снова атаковал, но уже осторожнее, рапира в левой руке противника смущала его. Он сделал выпад, но удар был парирован, и барон отступил.

Сен-Жермен защищался, он словно бы не решался напасть, но д'Ильруж чувствовал, что теряет уверенность. У него не было ни мастерства, ни реакции графа, а молодость — плохое подспорье там, где главенствует опыт. Сен-Жермен фехтовал в итальянской манере, которая при других обстоятельствах привела бы д'Ильружа в восторг. Но эта манера сейчас не давала ему зацепить Сен-Жермена, тому оставалось лишь измотать и прикончить его.

В полном отчаянии д'Ильруж пытался отыскать шанс на спасение, и ему показалось, что шанс этот есть. Сделав неуклюжий выпад, он стал терять равновесие и увидел, что Сен-Жермен отшатнулся назад. В тот же миг д'Ильруж выпрямился, схватил стул и швырнул его в графа. Стул ударил противника по ногам, что вызвало в толпе зрителей крики протеста.

— Ну нет, — выдохнул Сен-Жермен и перешел в атаку.

В бледном предутреннем свете призрачно полыхнул белый жилет.

Д'Ильруж с трудом парировал выпад, сталь звякнула о сталь, и он отступил. Тело его взмокло от пота, но Сен-Жермен оставался свежим. Даже полоска кожи над его верхней губой была совершенно сухой.

Они снова сошлись. На этот раз граф встретил атаку глухой обороной и отступил сам, давая барону возможность передохнуть.

Когда тот немного пришел в себя, Сен-Жермен улыбнулся:

— Я готов признать себя удовлетворенным, барон.