Отель убийц

– Все мы однажды состаримся. Если создать систему, в которой с возрастом людей лишают чего-то, то и мы однажды лишимся чего-то. При условии, что проживем достаточно долго, конечно. Я уже и сам весьма немолод, поэтому меня никак не затронут правила, касающиеся молодых людей. Но никто не готов соглашаться с тем, что дорого ему обойдется!

– Действительно.

Икэо делает вид, что все понял.

– Меняя законы страны и политическую систему, мы хотим, чтобы от этого выиграли все граждане, но удовлетворить абсолютно всех и каждого невозможно. Кто-то неизбежно проиграет в любом случае.

– Согласен.

– Есть множество людей, не готовых меняться, ведь это слишком хлопотно. Их можно понять. Даже если речь идет о действительно необходимой реформе, всегда найдутся те, кто будет против. И те, кто будет требовать объяснения.

– Объяснения?

– Им вечно недостаточно объяснений. Даже если вы объясните, что они лишатся чего-то, но это необходимо для будущего страны, их не убедить! СМИ возмущаются, оппозиция поднимает шум. И тогда вам приходится придумывать объяснение получше, чтобы избежать оскорблений. Это всегда казалось мне бесполезным. Если вы принимаете меры, чтобы уменьшить потери, то все процедуры в конечном итоге становятся более сложными и дорогостоящими. И сама система становится еще сложнее. А если вы приложите множество усилий, чтобы изменить ее, то в результате окажетесь по уши в долгах. Это разочаровывает. Работая в парламенте, я не испытывал ничего, кроме разочарования.

Икэо не может понять, серьезно ли говорит Ёмоги. Речь директора напрочь лишена эмоций.

– Однако, – продолжает он, – не все так мрачно. В последнее время стало заметно лучше.

– Правда?

– Все дело в объяснениях. Кажется, теперь их все сочиняет искусственный интеллект?

Технологии искусственного интеллекта все чаще используют для написания инструкций, свадебных речей и вопросов для собеседования. Еще несколько лет назад генерируемые предложения и тексты были написаны неумело, нелогично и часто звучали неестественно. Теперь же они были довольно качественными, и система могла стать верным помощником любому человеку.

– Искусственный интеллект придумывает объяснения лучше любого человека, не устает и не выгорает. Он позволяет членам парламента уделять больше времени действительно важным задачам.

– Понятно.

– На их долю выпадает определенно меньше бессмысленных вопросов и объяснений.

– Но люди продолжают задавать вопросы.

– Технологии даже в этом лучше людей, – смеется директор Ёмоги. – Думаю, будет лучше, если поручить им политику. Тогда и политиков станет меньше. Это позволит здорово сократить расходы.

– Боюсь, если искусственный интеллект начнет заниматься политикой, то он будет управлять людьми, как в кино!

– Но вами уже управляют: на сайтах интернет-магазинов, например, уже появляются персональные рекомендации для каждого покупателя. Так что это вполне возможно. Тогда вопрос, наверное, состоит в том, как лучше его использовать. Вместо того чтобы жаловаться на технологии, отнимающие у людей работу, стоит придумать систему, в которой они облегчают им жизнь. Поэтому я и начал работать в разведывательном бюро: необходимо иметь как можно больше информации, чтобы убедиться в надежности работы технологий. Информация – это пища для подобных технологий, их топливо. Вредная информация, как и вредная еда, пагубно скажется на здоровье искусственного интеллекта. А это уже зависит от нас, людей. Пришел подходящий момент для создания разведывательного бюро.

– Может, вам стоило остаться в парламенте?

– Икэо-сан, судьба члена парламента напрямую зависит от воли народа.

Икэо озадачен ответом директора, до конца не понимая, шутит он или говорит серьезно.

– Работа разведывательного бюро тоже способна вызвать недовольство народа. Она действительно необходима этой стране и ее гражданам, но мы легко можем стать им неугодными.

– Понимаю.

– Кроме того, я так устал от предвыборной гонки! – говорит Ёмоги с улыбкой, ясно давая понять, что это шутка.

Икэо вспоминает, что время интервью все же ограничено. Ресторанные блюда сменяют друг друга. Пора переходить к делу.

Икэо пробует фуа-гра. Вкус насыщенный, а кусочек быстро тает во рту. Этого оказывается вполне достаточно, чтобы успокоить поток мыслей.

– Икэо-сан, – продолжает Ёмоги, – вы ведь расследовали обстоятельства той аварии, в которой погибла моя семья?

Икэо едва заметно вздрагивает, решив, что его разоблачили. Он не может ответить сразу – слишком напуган.

– Вы с большим энтузиазмом отнеслись к нашему интервью. Я тоже выполнил домашнее задание. Мой секретарь Сато помог мне провести небольшое исследование.

Икэо поворачивает голову в сторону, и сидящий за соседним столом Сато, прикоснувшись к очкам, склоняет голову в знак извинения. Его шея такая длинная, что напоминает Икэо шею жирафа.

– Я ни на секунду не переставал думать об аварии, которая отняла у меня жену и сына.

Лицо директора мрачнеет. Он продолжает:

– Я просто не знал, с кем могу разделить свою боль. Поэтому отдалился и продолжал жить с этим. Кажется, я могу довериться вам, поэтому мы можем поговорить.