Отель желаний

‒ Не думаю, что его слова необходимо принимать всерьёз. Сказал, чтобы задеть меня, и поныть, показывая, какой он маленький и беспомощный. Всё наладилось: нашёл работу, которая ему нравится; я чаще задерживаюсь в отеле по твоему, кстати, совету, чтобы приучить его к самостоятельности. Уверена, когда Миша начнёт получать зарплату и прекратит клянчить у меня деньги на каждую мелочь, справляясь самостоятельно, всё станет ещё лучше.

‒ Эх, Ланка, как же мне хочется, чтобы всё случилось именно так…

‒ Куда ставить? ‒ Неожиданный вопрос незнакомого мужчины в рабочей форме с планшетником в руках, который останавливается в дверях, оценивая нас со Светой.

‒ Кого?

‒ Диван.

‒ Какой? ‒ Непонимающе таращусь, потому как диван я точно не заказывала.

‒ Лана Сергеевна, ‒ протискивается голова Маши, ‒ Лис Маркович утром приказал диван к вам в кабинет заказать. Вот привезли. Сами распорядитесь куда поставить, а мужчины сделают, подвинут, что мешают.

‒ Кретов приказал?

‒ Да.

‒ А мне почему не сказали?

‒ Так хотели, ‒ мнётся Машка, ‒ а вы мимо нас стрелой пронеслись, даже толком не поздоровались.

‒ Да, помню. ‒ Потираю переносицу, мысленно ругая Лиса, что опять сделал без моего ведома. С другой стороны, в случае неожиданной отключки на рабочем месте, у него не будет повода тащить меня к себе в номер. ‒ Ставим сюда.

Следующие полчаса делаем в моём кабинете перестановку, освобождая пространство под чёрный диван с рисунками вишенок по всей обивке. Вот же Кретов, и тут не обошёлся без намёка. Откровенно издевается, всячески припоминания мою татуировку и намекая, что многое видел и запомнил, отчего невероятно злит и ещё больше отталкивает от себя.

‒ Вот видишь, заботится. ‒ Светка показывает на диван, который достаточно органично вписался в мой кабинет между шкафами. ‒ Позаботился, чтобы тебе было где отдохнуть. Лучше, чем корячиться на стуле полулёжа. Переживает.

‒ Всё, Свет, закрыли тему Кретова и больше к ней не возвращаемся, ‒ одёргиваю подругу, усаживаясь на новый диван. ‒ Купер, когда улетает? ‒ Показываю, чтобы падала рядом.

‒ Сегодня, в шесть. Зоя, видимо, истязала Лесли от души. Довольный, как слон, счастливый до чёртиков.

‒ С Лисом-то они поговорили?

‒ Насколько я поняла да, и к логическому итогу пришли. Купер продаст долю Кретову прямо перед вступлением в права собственности.

‒ Лучше бы Лесли отказал… ‒ тяжко вздыхаю, мечтая, что Лис всё же не избавится от отеля, оставив его себе.

‒ Знаешь, ‒ Светка поднимается, ‒ Лесли сказал, что Лис обронил странную фразу. Что-то вроде… возможно, я откажусь от продажи, но теперь это зависит не от меня… Это не дословно, так Лесли понял.

‒ И что это означает?

‒ Понятия не имею. ‒ Светка пожимает плечами, усаживаясь обратно. ‒ Может планы Лиса изменились?

‒ Не знаю. Хотелось бы верить.

‒ Лана Сергеевна, Клинов вернулся, ‒ врывается Маша.

‒ О-о-о, пошли работать, Светик.

Поднимаемся, чтобы бежать по своим делам, точнее, Света по своим, а я делать уборку в номере Лиса. Три дня прошли уже давно, и сегодня утром я заметила, что пора навести порядок в лисьей норке и смахнуть пыль с мебели.

Убедившись, что Кретова нет, поднимаюсь в номер. Сейчас он точно мне не помешает, вернувшись неожиданно и снова меня напугав, а значит, можно не торопиться. В ванной скопилась гора рубашек, которые необходимо отправить в чистку.

И почему молчит? Даже не уточнил, что у нас имеется своя прачечная, в которую гости сдают одежду. Стесняется? Или всё же желал задать вопрос, но каждый наш разговор заканчивается стычкой или рукоприкладством (моим), и до вопросов стирки мы просто не успеваем дойти.

Забираю его вещи и посуду, оставленную после нашего завтрака, меняю постельное бельё, которое, кажется, пахнет мною больше, чем Кретовым. И спать в его объятиях было приятно и уютно, закутавшись в большие руки, согревающие нежностью. Он прижимал меня так, словно боялся, что я вот-вот исчезну, оставив его одного на большой кровати.

Если бы не бесконечное количество «но», не позволяющих мне поддаться на его провокации, возможно, я бы смогла стать ближе к Лису. Но… снова «но» в виде его возраста и моей не симпатии к настойчивым брюнетам, подглядывающим исподтишка в душе.

Оставляю кабинет напоследок, аккуратно перекладывая документы Марка Захаровича, с которыми Лис, видимо, ещё не разобрался и новые папки, принадлежащие Лису. Из одной из них выпадает листок и, перевернув его, вижу фотографию. Лис, рядом женщина и девочка лет десяти.

Его семья… Кретов улыбается и, кажется, они счастливы, обнявшись и прижавшись друг к другу. Зеленоглазая симпатичная брюнетка, вполне подходящая Лису и девочка, похожая на него. Но Света сказала, что дочка подросток, значит, фото старое. Хранит, как память? Память о ком ‒ жене или дочери? Ещё несколько минут рассматриваю фото, а затем вкладываю обратно и покидаю номер, прихватив вещи хозяина.