Уильям Шекспир
Отелло
William Shakespeare. Othello
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
АКТ I
Ни слова больше. Это низость, Яго.
Ты деньги брал, а этот случай скрыл.
Я сам не знал. Вы не хотите слушать.
Об этом я не думал, не гадал.
Ты врал мне, что его терпеть не можешь.
И можете мне верить — не терплю.
Три личности с влияньем предлагали
Меня на лейтенантство. Это пост,
Которого, ей-богу, я достоин.
Но он ведь думает лишь о себе:
Они ему одно, он им другое.
Не выслушал, пустился поучать,
Наплел, наплел и отпустил с отказом.
"Увы, — он говорит им, — господа,
Уже себе я выбрал офицера".
А кто он? Математик-грамотей,
Микеле Кассьо некий,2 флорентинец,
Опутанный красоткой. Бабий хвост,
Ни разу не водивший войск в атаку.
Он знает строй не лучше старых дев.
Но выбран он. Я на глазах Отелло
Спасал Родос и Кипр и воевал
В языческих и христианских странах.
Но выбран он. Он — мавров лейтенант,
А я — поручиком их мавританства.
Поручиком! Уж лучше б палачом!
Да, да. Он выдвигает лишь любимцев,
А надо повышать по старшинству.
У этого дождешься производства!
О нет, мне мавра не за что любить.
Тогда б я бросил службу.
Успокойтесь.
На этой службе я служу себе.
Нельзя, чтоб все рождались господами,
Нельзя, чтоб все служили хорошо.
Конечно, есть такие простофили,
Которым полюбилась кабала
И нравится ослиное усердье,
Жизнь впроголодь и старость без угла.
Плетьми таких холопов! Есть другие.
Они как бы хлопочут для господ,
А на поверку — для своей наживы.
Такие далеко не дураки,
И я горжусь, что я из их породы.
Я — Яго, а не мавр, и для себя,
А не для их прекрасных глаз стараюсь.
Но чем открыть лицо свое — скорей
Я галкам дам склевать свою печенку.
Нет, милый мой, не то я, чем кажусь.
У, толстогубый черт! Он с ней, увидишь,
Всего добьется!
Надо разбудить
Ее отца, предать побег огласке,
Поднять содом, воспламенить родню.
Как мухи, досаждайте африканцу,
Пусть в радости найдет он столько мук,
Что будет сам не рад такому счастью.
Вот дом ее отца. Я закричу.
Вовсю кричите. Не жалейте глотки.
Кричите, точно в городе пожар.
Брабанцио! Брабанцио, проснитесь!
Брабанцио, проснитесь! Караул!
Где ваша дочь? Где деньги? Воры! Воры!
Проверьте сундуки! Грабеж! Грабеж!
Что значат эти крики? Что случилось?
Все ваши дома?
Заперта ли дверь?
К чему расспросы ваши?
Ад и дьявол!
У вас разгром. Опомнитесь, дружок.
Наденьте плащ. Как раз сейчас, быть может,
Сию минуту черный злой баран
Бесчестит вашу белую овечку.
Спешите! Мигом! Надо бить в набат,
Храпящих горожан будить. Иначе
Вас дедушкою сделают. Живей!
Спешите, говорю.
Вы помешались?
Узнали вы мой голос, сударь?
Нет.
Кто ты такой?
Родриго я.
Тем хуже.
Тебя добром просили: не ходи.
Тебе сказали коротко и ясно,
Что дочь не для тебя. А ты хорош:
Черт знает где напился и наелся
И нарушаешь ночью мой покой
В нетрезвом виде!
Сударь, сударь, сударь!
Но я, поверь, сумею навсегда
Отбить охоту у тебя буянить.
Постойте.
Для чего ты поднял шум?
Ведь мы в Венеции, а не в деревне:
Есть сторожа.
Я разбудил
Вас с лучшими намереньями, сударь.
Синьор, ради дьявола вспомните бога! Мы вам делаем одолженье, а нам говорят, что мы буяны! Значит, вам хочется, чтоб у вашей дочери был роман с арабским жеребцом, чтобы ваши внуки ржали и у вас были рысаки в роду и связи с иноходцами?
Кто ты, нечестивец?
Я пришел сообщить вам, сударь, что ваша дочь в настоящую минуту складывает с мавром зверя с двумя спинами.
Ты подлый негодяй.
А вы — сенатор.
Родриго, ты ответишь мне за все.
А с этим я не знаюсь!
И отвечу.
Но, может быть, и точно я не прав
И это с вашего соизволенья
Отправилась так поздно ваша дочь
Одна, без подобающей охраны,
В сообществе наемного гребца
В сластолюбивые объятья мавра?
Тогда я извинения прошу:
Мы оскорбили вас без основанья.
Но если то, что мы вам говорим,
Для вас новинка, вы не справедливы.
Я думаю, излишне уверять,
Что я б не смел подшучивать над вами.
Узнайте: ваша дочь себя ведет
Безнравственно, соединив без спросу
Свое богатство, честь и красоту
С безродным чужеземным проходимцем.