Читаем Отелло. Уклонение луны. Версия Шекспира полностью

В марте 1496 года оставшиеся в живых поселенцы Колумба снялись с места и вернулись в Испанию. Что увидел Отелло на родине через несколько лет? Положение мавров ухудшилось. Обещания испанцев повсеместно нарушаются. Все говорило о том, что арабов, как и евреев, начали попросту выживать из их бывшего королевства. Чтобы остаться на родине и сохранить имущество, теперь требуется перейти в христианство. Многие мавры меняют веру - и многие делают это только внешне. В среде новообращенных христиан (морисков) расцветают доносы...

Возможно, именно тогда Отелло, вновь пытаясь удержаться на родине, и становится христианином. Но что ему делать в Гранаде? Здесь все становится чужим. Теперь, после своего длительного отсутствия, он понимает это как никогда. Он покидает Гранаду и становится кондотьером.

Каким образом судьба привела его в венецианскую армию - неизвестно. Но в 1499 году двадцатипятилетний Отелло принимает участие в войне с турками. Адмирал Антонио Гримани терпит сокрушительное поражение и предстает перед судом, обвиненный в государственной измене.

С тех пор прошло 22 года...

Глава 13. Кто вы, мистер Кассио?

Настало время поговорить о Кассио. Почему-то многие исследователи уверены, что этот образ не слишком удался Шекспиру - считается, что образ этот как-то бледноват, как-то малоинформативен, да и вообще, по мнению критиков и литературоведов, непонятно, зачем вообще автор ввел этот скучный образ в пьесу. Одним словом, пустое место, а не персонаж. Но так ли это на самом деле?

Также упрямо бытует мнение, что Кассио просто чудо, а не человек. Например, Анатолий Эфрос назвал его "очень скромным человеком, таким умным, добрым, нежным". А Л. Полонский еще намного прежде Эфроса был уверен, что Кассио "друг Отелло и добрый малый". И, кажется, нет никого, кто бы позволил себе усомниться в высокой нравственной планке этого шекспировского персонажа.

Однако давно известно: в тихом омуте черти водятся. А потому не скрывается ли под личиной скромного и нежного красавца совсем другой человек?

*

Начнем с той ниточки, за которую потянул Анатолий Эфрос, да сам же себя и остановил, попутно обвинив Шекспира в небрежности (курсив мой):

"... Видимо, сам Шекспир далеко не всегда мыслил с такой же обстоятельностью. Реалистическая скрупулезность, какая была свойственна Станиславскому, кажется, не занимала его. Он даже мог забыть, например, что Кассио в первом акте не знает о Дездемоне. А в третьем она говорит о нем как о лучшем помощнике при ее похищении. Конечно, можно найти тут забавный актерский ход, будто Кассио скрывает от Яго в начале пьесы, что знает о Дездемоне. Скорее всего, так оно и есть, но Шекспир был небрежен в подобных делах очень часто..."

Вот что интересно. Что бы сказал Эфрос, а вместе с ним и все остальные, с легкостью списывающие свою слепоту на безответного гения, если бы в одной только этой сцене подобное сомнительное поведение Кассио насчитывало бы не один, а целых пять случаев? Можно ли было бы тогда говорить о неряшливости Шекспира? Или все-таки пять одинаковых фактов все-таки навели бы на мысль, что такое неведение Кассио очень даже не случайно и что Шекспир намеренно показывает нам это его "неведение", чтобы мы о чем-то смогли догадаться?

Рассмотрим эту сцену подробней.

*

Вот Яго уже прибежал в гостиницу с известием, что Брабанцио поднял переполох, и Отелло выходит на улицу, чтобы встретиться с отцом Дездемоны лицом к лицу. В это же время дож и сенаторы спешно посылают за Отелло гонцов. Дома его не обнаруживают, и тогда искать его по всему городу посылаются три отряда, один из которых возглавляет Кассио. Отелло, недалеко отойдя от гостиницы, видит приближающиеся огни факелов. Мечтающий о скандале Яго нетерпеливо утверждает, что это Брабанцио (он ведь ждет этого!). Но это оказывается отряд Кассио.

А теперь внимательно прочтем этот отрывок:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Русская критика
Русская критика

«Герои» книги известного арт-критика Капитолины Кокшеневой — это Вадим Кожинов, Валентин Распутин и Татьяна Доронина, Александр Проханов и Виктор Ерофеев, Владимир Маканин и Виктор Астафьев, Павел Крусанов, Татьяна Толстая и Владимир Сорокин, Александр Потемкин и Виктор Николаев, Петр Краснов, Олег Павлов и Вера Галактионова, а также многие другие писатели, критики и деятели культуры.Своими союзниками и сомысленниками автор считает современного русского философа Н.П. Ильина, исследователя культуры Н.И. Калягина, выдающихся русских мыслителей и публицистов прежних времен — Н.Н. Страхова, Н.Г. Дебольского, П.Е. Астафьева, М.О. Меньшикова. Перед вами — актуальная книга, обращенная к мыслящим русским людям, для которых важно уяснить вопросы творческой свободы и ее пределов, тенденции современной культуры.

Капитолина Антоновна Кокшенёва , Капитолина Кокшенева

Критика / Документальное
Что такое литература?
Что такое литература?

«Критики — это в большинстве случаев неудачники, которые однажды, подойдя к порогу отчаяния, нашли себе скромное тихое местечко кладбищенских сторожей. Один Бог ведает, так ли уж покойно на кладбищах, но в книгохранилищах ничуть не веселее. Кругом сплошь мертвецы: в жизни они только и делали, что писали, грехи всякого живущего с них давно смыты, да и жизни их известны по книгам, написанным о них другими мертвецами... Смущающие возмутители тишины исчезли, от них сохранились лишь гробики, расставленные по полкам вдоль стен, словно урны в колумбарии. Сам критик живет скверно, жена не воздает ему должного, сыновья неблагодарны, на исходе месяца сводить концы с концами трудно. Но у него всегда есть возможность удалиться в библиотеку, взять с полки и открыть книгу, источающую легкую затхлость погреба».[…]Очевидный парадокс самочувствия Сартра-критика, неприязненно развенчивавшего вроде бы то самое дело, к которому он постоянно возвращался и где всегда ощущал себя в собственной естественной стихии, прояснить несложно. Достаточно иметь в виду, что почти все выступления Сартра на этом поприще были откровенным вызовом преобладающим веяниям, самому укладу французской критики нашего столетия и ее почтенным блюстителям. Безупречно владея самыми изощренными тонкостями из накопленной ими культуры проникновения в словесную ткань, он вместе с тем смолоду еще очень многое умел сверх того. И вдобавок дерзко посягал на устои этой культуры, настаивал на ее обновлении сверху донизу.Самарий Великовский. «Сартр — литературный критик»

Жан-Поль Сартр

Критика / Документальное