Отец

Бабич прочел письмо и густо побагровел.

— А ты говорила, Лана — «чужая почта»… Черта с два! Что бы с ним было, если бы я не открыл письма? Ладно. Молчи, молчи. Кто переводил? Можно ли быть уверенным, что это человек порядочный?.. Ладно, молчи, молчи… Будем верить, что мальчик никогда ни о чем не узнает… Молчи! Не плачь. Сейчас мне не до тебя.

«Глубокоуважаемый товарищ Ушинскис!

Простите, но я не знаю Вашего отчества и сейчас, сгоряча, узнавать мне его недосуг. Я не Александр Куприявичус, а его отец — Александр Александрович Бабич.

Саши Куприявичуса больше не существует; есть второй Александр Александрович Бабич, поскольку я Сашу усыновил.

Человек не должен дважды в жизни переживать сиротство. Полагаю, Вы в этом убеждены точно так же, как я, поскольку желаете Саше счастья.

Умирая, Петронэль Куприявичене велела своему сыну приехать в Москву и найти меня. Сашиного отца она ему не назвала. Он уверен в том, что я — его отец, хоть и всего лишь о прошлом — друг его матери. Она ему назвала меня, велела ему ко мне обратиться, что говорит о ее высоком доверии ко мне. Это человеческое доверие, поверьте, я сумел оценить.

Единственное, о чем я сердечно Вас прошу, — это об абсолютной скромности, на которую Вы, разумеется, совершенно способны, раз могли столько лет молчать.

Если кто-нибудь знает или догадывается, что Саша сын актера Бельтиниса, прошу Вас заверить его, что это не так. Лично я знал о том, кто Сашин отец. Петронэль мне об этом сказала до того, как родился Саша. Я, как врач и как человек, настоял на его рождении.

И я сделаю все для того, чтоб у Саши была счастливая молодость. Дальше мы, к сожалению, не властны.

Своего сына я купил дорогой ценой. Меня не хотели слышать, мне не хотела верить моя дорогая жена, которая мне была двадцать восемь лет безупречным другом. Она приняла Сашу и настояла на усыновлении, простив мне мой мнимый „грех“. Я не мог не оценить ее великолепного умения прощать как доказательства глубокой ко мне привязанности.

Еще не раз мне придется трудно. Я к этому совершенно готов. Кому же даром даются дети?

Постараюсь, чтобы Саша подольше не приезжал в свои город. Удастся ли это мне, я не знаю, — я не сторонник того, чтобы проявлять отцовскую власть. Я пытаюсь продать его дом (материнский дом), и жена справедливо мне говорят, что что неблагородно. Но он не должен узнать никогда о том, что я не его отец. Поверьте, это прискорбное обстоятельство и скрыл бы и от жены, если б это было возможно. Но каким-то удивительным образом судьба иногда решает за нас.

Примите же мою искреннюю благодарность за Ваши заботы о моем сыне.

С уважением

А. Бабич».