Читаем Отец Александр Мень: Жизнь. Смерть. Бессмертие полностью

О Дионисии сказать ничего нельзя. Это псевдоним. Некий христианский философ V в. укрылся за этим именем[215]. А само имя — это некий знатный афинянин, который обратился (в числе немногих), когда св. Павел провел неудачную проповедь в Афинах. Так что рисовать надо просто в плаще, со свитком, с короткой бородой. И + Покров — это личная просьба заказчика.

Фото Ваши очень живые. Думая о Б[улгаковской] жизни, часто приходит в голову, что неплохо бы кое‑что вспомнить письменно. Ведь многие встречи, переживания и события стираются в памяти. А перо у Вас есть…

Храни Вас Господь. Ваш

пр. А. Мень

09.02.78

Дорогая моя Юлия Николаевна! Сострадаю с Вами и верю, что пройдет немного времени и мучитель Вас оставит. Крепитесь! Получил Ваши очаровательные акварели. И Дионисия, и пары. Всё — чудесно. Что же касается кожаного чехла[216], то Вы просто оказались прозорливой. Мой прежний слишком большой и из хрупкой парчи. К тому же у меня появилась новая Дароносица, меньших размеров и более удобная. Так что я теперь не буду расставаться с Вашей.

Для будущего года было бы хорошо трех свят[ителей]: Вас[илия], Григ[ория], И[оа]н[на].

Очень хотелось бы, чтобы, когда мое письмо дойдет, — Вам стало лучше. Между прочим, поскольку речь идет о нерве, есть надежда, что помогут словесные способы облегчения. Для этого нужно в течение 15 минут, лежа в расслабленном состоянии, повторять мысленно: «Голова не принадлежит мне, она отходит, она отходит, боль утихает, слабеет, слабеет, утихла». (Еще и еще раз.) У некоторых это получается. Но нужно полное расслабление, как указано в моей книжечке[217].

Еще раз отмечу, что кн. Л. Ж. очень проникновенная и мудрая[218]. Я, кстати, о нем ничего не знаю. Читал его книгу и статью. Он, кажется, перешел в восточную юрисдикцию. И это всё. М. б., слышали что‑нибудь о нем?

Е. Ив. прислала письмо[219]. Она очень плохо себя чувствует. Надеюсь, что все же удастся поехать в Питер и повидать ее.

Приближается время Поста. На Западе уже вчера была «пепельная среда». Жаль, что они так разжижили Пост. Хотя бы наполнили его какими‑нибудь упражнениями (м. б., это и есть). У нас ведь тоже всё только храмовое да пищевое.

Будем следить за тихим полетом нашего корабля, как парус его надувается ветром и идет к Цели…

Мужайтесь. Храни Вас Бог.

Ваш

пр. А. Мень

[Февраль 1978]

Дорогая Юлия Николаевна!

Получил одно за другим Ваши письма (с письмом отца).

Будем мысленно вместе проходить прекрасный подготовительный путь Поста…

Спаса жду в двух вариантах, хотя и на разных досках.

Хотя Вам кажется, что я ответил на Ваши вопросы, — повторю.

1) При медитативном произнесении «Отче»[220] берется каждое слово, каждая смысловая фраза. Иногда можно отдельно. Иногда все — последовательно.

2) Размышление м.[221] есть пребывание в ментальном плане. У. М.[222] есть переход в безмолвную, «пневматическую» область. Но это высоко. Для нас лишь — всплески и проблески.

0 4. — жду подробностей. Меня интересует и тревожит его судьба.

Через неделю Прощеное воскресенье. Хотя мы мало общались, чтобы «досадить» друг другу, но, м. б., при встречах был виноват тем, что мало уделял Вам времени, Вам, путешественнице. Посему и каюсь.

С любовью.

Пр. А. Мень

[Февраль 1978]

Дорогая Юлия Николаевна!

Чувствую, что «жало в плоть».[223] Вас все еще не оставляет. Но будем неотступны в молитве и надежде. Слава Богу, что Вы смогли приобщиться, а то постом народу много. Близится весна и с ней — возможность новой встречи.

Я всё пытаюсь поехать в Л.[224], чтобы повидать Е. И., но дела не пускают никуда. Недавно освящал Ваши фото Спаса и Б[ожией] М[атери] — очень хороши. Хотел бы еще несколько Сп[асов] небольших размеров, как бывало прежде. А с парами я заблудился. Никак не соображу — у кого есть, у кого нет. А на будущее: 12 апост[олов].

Относительно усилий, которые, казалось бы, противоречат «преданию себя на волю Божию», то это «противоречие» — в самом Евангелии. Христос говорит: «знает Отец», «волосы сочтены»… и в то же время: приводит случай с женщиной и судьей, говорит об «употребляющих усилие». Вся суть в том, что Сам Он соединял молитву до кровавого пота с исповеданием: да будет воля Твоя. Что значит настойчивость в молитве? Не попытка навязать Богу свою волю, а утверждение веры в то, что мы обязательно будем услышаны, что Он с нами и не оставляет нас. Собственно, эта настойчивость нужна нам самим, чтобы укрепить в сердце полноту доверия. И еще: если не будет борьбы за землю обетованную, которую мы получили, то мы легко можем почить на лаврах, думая, что всё уже сделано и получено.

Был у меня Сам. Он очень рад, что всё узнал. Думаю, что еще будете ему полезны.

Забыл: послал ли Вам «Пророков». Но скоро, скоро закончу С. чел.[225]. Он уже готов, идет лишь редактура. Обязательно пошлю Вам — это мое любимое детище.

Приближается пост. Будем в это время вместе идти, повторяя столь многие и прекрасные слова этих дней.

Храни Вас Господь.

Пр. А. Мень

[Март 1978]

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее