Отец её лучшей подруги (ЛП)

Услышав своё имя, Лия поднимает на меня взгляд, сидя на барном стуле — её глаза опухли, несмотря на макияж, который мог бы соперничать с фотосессией в любом журнале. Сомневаюсь, что кто-то, кто с ней незнаком, заметит это. Её челюсть сжимается, когда она замечает мой взгляд, обращенный на неё, и я наблюдаю, как её руки сжимаются в кулаки, прежде чем она поворачивается, возвращаясь к холодному поведению, с которым она была до того, как растаяла в моих объятиях и умоляла просто дать ей немного времени.

— Не думаю, что ей нравится быть твоей секретаршей, дорогой братец. Или это, или ты слишком часто щипал её за зад.

Я наблюдаю, как Скотт уходит в поисках женщины чуть ближе к нему по возрасту, чтобы приударить за ней, и молюсь, чтобы он не попытался привести кого-нибудь в мой офис, чтобы устроить небольшой перепихон в стиле «Я брат босса» на моём рабочем столе. Это было бы не в первый раз.

Сад на крыше был оформлен в виде волшебного дворца, в нём был установлен фонтан, который одновременно служил баром с барменами-русалками. Я не принимал участия в принятии решения о хвостах; предоставил команде по рекламе моей компании полный творческий контроль над вечеринкой. Это единственная ошибка, которую я больше не повторю. По крайней мере, рождественские огни и зелень создают множество мест, где можно незаметно отправить сообщение Лии, не опасаясь, что её поймают.

Я печатаю вопрос о том, как у неё дела, надеясь, что она просто пытается сохранить профессиональный вид. Со своего наблюдательного пункта рядом с ди-джеем я наблюдаю, как Лия проверяет свой телефон. Впервые за весь вечер её глаза загораются, а улыбка становится ещё ярче. Я вижу, как её пальцы начинают двигаться по экрану, и на моём телефоне загораются маленькие точки, сообщающие мне, что она печатает.

Пол и Джин присоединяются к ней в баре, и Лия прячет телефон обратно в сумочку, оставив сообщение неотправленным. В тот же миг выражение её лица становится непроницаемым. Тело Лии словно съёживается, плечи ссутуливаются, и она скрывается из виду. Энергичная молодая женщина ушла, оставив на своём месте затененного близнеца.

Что-то не так, и я выясню, что именно. К чёрту осторожность. Я потратил целую гребаную неделю, предоставляя ей пространство, о котором она умоляла, разрешая приносить ей воду, когда её тошнит в уборной во время приступов утренней тошноты, но не разрешая проявлять к ней какие-либо другие чувства. Нам нужно предать это огласке. Я больше не могу любить её на расстоянии.

Я выжидаю, наблюдая, как Лия, извинившись, уходит в туалет. Это недалеко от выхода с вечеринки, и я прижимаюсь к углу кирпичной стены и жду. Она появляется, богиня в серебристом платье, облегающем её фигуру. Изящные, но дразнящие, кружева и атлас не могут обмануть моё тело. Я помню эти изгибы и то, как они ощущаются под моим телом.

— Лия.

Ее имя звучит как молитва.

Может быть, так оно и есть.

— Иди за мной, — прошу я. Ведя её за импровизированную стену из деревьев и деревянных рам, задрапированных тюлью, я отодвигаю в сторону одну из тяжелых секций и протискиваюсь внутрь. Как только она проскальзывает между ними, я закрываю проделанный мною путь к отступлению и веду Лию на частную лестничную площадку, где мы впервые занялись сексом. Мы слышим шум вечеринки, но людям, незнакомым с крышей, нелегко найти дорогу к нам. Было бы проще спуститься вниз и подняться на другом лифте, чем надеяться, что они найдут нужную секцию фальшстены для перемещения.

— Вот здесь всё и началось, — шепчет Лия. Она ломает руки, оглядывая нашу беседку. Занавески опущены поверх сетки, что делает тени внутри более глубокими.

Однако она не права, и я говорю ей об этом.

— Это началось гораздо раньше. Ты сама мне об этом говорила.

Ночь не скрывает её румянца, и я тянусь к её лицу, проводя пальцами по разгорячённым щекам.

— Бек, мне не следовало говорить тебе о том, что я влюблена в тебя, — она прижимается к моей ладони, закрывая глаза, и, когда отстраняется, на её ресницах блестят слёзы. Румянец исчезает, когда боль отражается на её лице.

Я ненавижу видеть эти эмоции.

— Это не имело бы значения, Лия. Только не для меня. Когда мы поцеловались в гараже, я сразу понял, что должен обладать тобой. Это влечение, обжигающий удар в живот, когда наши губы соприкоснулись… Даже если бы между нами не возникло взаимопонимания, когда мы танцевали друг с другом долгие годы, я бы хотел тебя. Ты так прекрасно видишь мир и создаёшь произведения искусства, которые вдохновляют других видеть то, на что они в противном случае закрыли бы глаза. Лия, ты не смогла бы изменить тот путь, по которому мы идём, — я хватаю её за талию, сокращая расстояние между нами. — Скажи мне, что ты не чувствуешь, как сильно я хочу тебя, хочу нас.