Отец её лучшей подруги

Я прохожу через двор и вхожу в дом, радуясь, что папа и Джина находятся в комнате в задней части дома, а не в гостиной в передней части. Оба увлечены телешоу, едят попкорн и не замечают меня. От запаха меня начинает тошнить, во рту собирается слюна, когда я пытаюсь выдавить слова, что дома. Я бегу через весь дом в ванную и падаю на колени, когда все закуски, которые я съела в галерее, поднимаются в горле. Пока меня выворачивает, на моем лице выступают капли пота. Смыв воду в туалете, подползаю к раковине. Слава богу, что благодаря моим стараниям в ванных комнатах поддерживается чистота. Я даже не заморачиваюсь, чтобы встать, когда тянусь за бумажным стаканчиком с водой и беру полотенце для рук из стопки под раковиной. Головокружение, которое я почувствовала ранее, усилилось из-за рвоты. У меня начинается паника, когда желудок сопротивляется даже малейшему глотку воды. По вкусу все напоминает ужасный запах попкорна из микроволновки.

Признаки сходятся, и я стараюсь не думать о том, что они могут значить. Прошло семь недель с моей последней менструации. Я знаю, что таблетки не эффективны на сто процентов. В панике я быстро умываюсь и проскальзываю на кухню. Оставляю папе и Джине записку о том, что меня не будет всего несколько минут, хватаю отцовские ключи и беру его машину.

Аптека находится в двух милях от дома. Все как в тумане, когда я брожу по проходам, пока не нахожу то, что ищу. Я иду в туалет, как только кассир передает мне чек. Не могу ждать возвращения домой. Мне нужно знать сейчас. Головокружение и эмоциональное истощение, я с трудом могу сосредоточиться на тесте, возясь с крышкой, чтобы открыть ее.

Я следую инструкциям и продолжаю сидеть на унитазе, когда начинает проявляться тест-полоска. Первая полоска в окошечке, дает мне знать, что тест работает, она почти ярко-красная от освещения. Затем, когда молюсь, чтобы я ошиблась, темнеет вторая полоска.

Я беременна.

Если бы мой желудок уже не был пустым, меня бы, наверное, снова вырвало.

Мои руки дрожат, когда начинается паника. Как я могу пойти на работу и снова видеть Бека, зная, что я беременна? Я сказала ему, что принимаю таблетки. Он мне поверил. Бек подумает, что я сделала это специально. Он меня возненавидит.

* * *

Я едва ли успеваю на работу вовремя и по включенному свету понимаю, что Бек уже там. Всю ночь сон ускользал от меня, за исключением нескольких беспокойных часов. Я не знаю, как вести себя с ним сегодня. Сказать ему? Сохранить сейчас все в секрете и самой решить, что делать? Я просто не знаю. Есть так много причин для беспокойства. Я не могу самостоятельно заботиться о галерее; как я буду заботиться о себе и ребенке?

Джесс, один из кухонных работников, вывозит тележку из офиса Бека.

— Доброе утро, милая Лия. Я слышал, твоя выставка была потрясающей, — он не ждет ответа, а направляется в другую сторону вестибюля, где стоят несколько стульев и диван, в основном, чтобы произвести эффект на посетителей. За пять недель, которые я здесь провела, кроме меня на них никто не сидел.

— Я вернусь через несколько минут. Сегодня утром у босса несколько совещаний, и он хочет, чтобы я устроил здесь полноценный кофе-бар. На столе уже есть выпечка и прочее. Уверен, он не будет возражать, если ты попробуешь парочку.

Узнав, что я приехала, Бек звонит мне из своего кабинета.

— Лия, доброе утро. Не могла бы ты зайти ко мне? — он звучит слишком бодро для утра, как будто уже выпил несколько чашек кофе. Не хочу ему все портить.

Я бросаю сумку в кресло, делаю глубокий вдох и вхожу в его кабинет. Бек одет в черный пиджак с бирюзовыми пуговицами и смотрит в сторону двери, ведущей на крышу. Нет… Он смотрит на мое творение. Я вижу свое отражение в зеркалах фигуры, которую я сделала в его гараже.

Бек улыбается, словно выиграл в лотерею.

— Галерея доставила ее сегодня утром. Я должен был получить ее, Лия. Мне нужна была частичка тебя и меня.

Слова пронзают мою хрупкую оболочку, и из глаз текут слезы. Я падаю на пол в слезах боли. Бек меня возненавидит. Почему он сказал, что хочет частичку меня и его? Она уже есть внутри меня…

Бек становится передо мной на колени и обнимает.

— Что я такого сказал? Я что-то сделал? Что случилось? — он так беспокоится обо мне, и я начинаю плакать еще сильнее.

— Все… не… так… — рыдаю я. — Ты возненавидишь меня, Бек. Я все разрушила! Я ненавижу себя за это. Все кончено. Мне так жаль! — я зарываюсь лицом в его пиджак и плачу.

Он мягко отталкивает меня от себя, и я не могу заставить себя встретиться с ним взглядом. Его длинные пальцы обхватывают мои щеки.

— Лия, я хочу, чтобы ты рассказала мне, что случилось, — Бек так пугающе спокоен. — Я не смогу разрешить ситуацию, если ты не поговоришь со мной, — его большие пальцы гладят мои щеки, нежно массируя скулы.

На моих ресницах застыли слезы, когда я пытаюсь посмотреть на него. Я хочу в последний раз взглянуть ему в глаза, прежде чем сообщу ему, как облажалась.

— Бек, прости меня. Я беременна. У меня будет твой ребенок.