Отец Иоанн Кронштадтский

Особенно для меня ценно изучение своей человеческой природы, потому что чрез это я познаю главные свойства Божии; я на себе познаю, я испытал, насколько Господь наш милосерд, долготерпелив, всемогущ, в помощи нам скоропослушлив: Он источник нашего здравия душевного и телесного, душевной чистоты, духовных сил.

— Но я, братие, — продолжал Батюшка, — я не веду аскетического образа жизни. Не подумайте, что это я считаю чем-либо достойным подражания, нет, быть может, в моей деятельности было бы и гораздо больше успехов, если бы я устроил жизнь с более аскетической обстановкой. Но условия моей службы лишали меня возможности быть аскетом. Я читаю газеты, но часто жаль бывает потерянного времени. Много там пишут лишнего, совершенно бесполезного. Но вот что я всегда неотменно читаю — каноны, которые положено читать ежедневно на утрене. На этом чтении, можно сказать, я воспитывался в церковной жизни. И какое бесконечно глубокое содержание заключается в этих канонах, в этих ежедневных воспоминаниях о великих праведниках, об их святой жизни, о подвигах! Чрез это чтение душа мало-помалу привыкает к церковной жизни, к церковным воспоминаниям, мало-помалу проникается настроением тех людей, которых ублажает Святая Церковь, просветляется, перестает быть самозамкнутою: делается сильною в борьбе с грехом. И стоит кому-либо это чтение канона положить за ежедневное правило, как он будет ежедневно подниматься в духовном отношении, восходить от силы в силу. Но особенно я люблю читать Священное Писание обоих Заветов. Я не могу жить без этого чтения. Сколько тут содержания! Сколько открыто законов жизни души человеческой! Сколько человек, стремящийся к духовному обновлению, может почерпнуть здесь указаний для того, чтобы переродиться из злого в доброго. Особенно Святое Писание необходимо проповеднику. Здесь неисчерпаемая тема для проповедей: только сумей сам назидаться и других назидать. Вот, братие, что Господь велел мне вам сказать, — задумавшись, произнес Батюшка. — Я заранее не обдумывал, что сказать мне вам; говорил только то, что Бог на душу мне положил.

Тогда один из присутствующих спросил:

— Скажите, Батюшка, во время ваших постоянных разъездов, чем вы заполняете свободное время? Обстановка и ее смена производят ли на вас впечатление?

— Я молюсь, я постоянно молюсь, — быстро произнес отец Иоанн. — Я даже не понимаю, как можно проводить время без молитвы. Воистину — молитва есть дыхание души.

— Скажите, Батюшка, — продолжал вопрошавший, — что делает вас во время Литургии таким сосредоточенным, когда иногда так много вокруг беспорядка и всего того, что может мешать молитве?

— Этого я достиг только привычкою. Научиться быстро сосредоточиваться в молитве, овладеть собою — это большая задача. Путем продолжительной работы над собою можно достичь этого. Очень тут необходимо покаяние, быстрое воспроизведение в своей душе образа Христова или Креста Господня и полное сознание своей духовной загрязненности и беспомощности.

— Научите, Батюшка, бороться с унынием в деле пастырства, — обратился другой из присутствующих, — сначала бывает страшное уныние от собственной греховности; опускаются руки, когда вспомнишь слова: Врачу, изцелися сам237... Учительство в голову тогда не идет. И сейчас же — уныние.

— Это напрасно, — ответил отец Иоанн. — Тут нужно помнить о долге. Мысль о долге должна принудительно и ободрительно действовать на пастыря. “Ты уполномочен Церковью, ты должен делать”, — эта мысль должна и одушевить пастыря и, конечно, разогнать всякое уныние. И это уныние — от врага!

— Но вот, Батюшка, еще вид уныния, — от хульных помыслов, которые появляются в голове в самые священные минуты Богослужения.

— Ну, а это уныние, — энергично сказал отец Иоанн, — прямо от недостатка веры вашей. Хульные помыслы нужно презирать; борьба здесь не нужна и вредна; просто не нужно обращать внимания! Но если какие бы ни были помыслы доводят до уныния, это бывает уже от слабоволия, значит, вы даете этим помыслам время господствовать над вами, пожалуй, даже ими соуслаждаетесь... Отсюда уже только вытекает уныние! Так до уныния не нужно доводить душу свою! Неужели вы не знаете, как Господь скоропослушлив, как быстро Он исполняет все просьбы ваши? И вот вы в самом же начале горячею молитвою отгоняйте от себя всякое смущение душевное; в надлежащее время захваченное молитвой греховное настроение вовсе исчезает и довести до уныния истинно и горячо верующего человека никогда не может.

— Но вот, Батюшка, — продолжает совопросник, — еще особенно тяжелое состояние уныния я переживаю при виде торжествующего зла.