Отец монстров

В комнате было темно и тихо, как в склепе, только, шурша, передвигалась стрелка на электронном будильнике. Чуть приоткрытая занавеска с мутным светлым пятном от фонаря посредине не испугала его, последние дни он боялся занавесок, когда они зашторены, — он не опасался того, что там может кто-нибудь прятаться, страх этот был безотчетным. Только что во сне он видел Марианну, она часто приходила к нему в снах, и каждую ночь, ложась в постель, он не знал, что ждет его там, за пределами реального мира: женщина его мечты, или туда за ним бросятся монстры мира реальности.

Андрей несколько минут сидел не двигаясь. Нужно было встать, проверить запоры на окнах, но омерзительной была мысль о том, что придется касаться босыми ступнями прохладного пола, нащупывая тапки. Он собирался вновь лечь, но какой-то странный круглый предмет в углу привлек его внимание. Откуда он взялся? Слабый свет уличного фонаря в дальний угол почти не достигал, поэтому разглядеть его не удавалось. Андрей некоторое время старательно всматривался в него, но, так и не распознав, лег снова, но не успокоился. Да ничего там круглого быть не должно!

Он поднялся, преодолевая отвращение от касания босыми ногами пола, попробовал нащупать тапки, но не нашел, тогда, чертыхаясь, подошел к стене, где у него был выключатель, зажег свет… Тут же от неожиданности вскрикнул и отступил.

В инвалидном кресле с Кошарой на руках сидел Юрий Анатольевич, это его лысую круглую голову видел Андрей в темноте. Он был настолько ошеломлен и шокирован появлением бывшего мужа Кристины, что стоял, в изумлении глядя на него, не зная: кричать, бежать вон из квартиры или броситься на этого человека и ударить чем-нибудь тяжелым по голове. Все это ему хотелось сделать одновременно.

— Удивлены, мой дружок? Напрасно, напрасно, — сквозь затемненные стекла очков он некоторое время изучал стоящего в трусах и футболке Андрея. Кошара мурлыкал здоровой головой, вторая, лежа на ноге хирурга, казалось, спала.

— Чего это вы без приглашения, невежливо, — проговорил дрогнувшим голосом Андрей, усаживаясь на диван и нахально закидывая ногу на ногу. — А если я вас тяжестью по башке тресну, меня ведь в тюрьму не посадят. Это вы ко мне влезли, как обычный, заурядный мазурик.

— Вы же, Андрей Николаевич, любимейший мой, понимаете, что я вас в любой момент могу к себе попросить, в любую секунду, а я сам пожаловал, время свое драгоценнейшее трачу на всякую… — даже видно было, как глаза Юрия Анатольевича блеснули злобой из-за стекол, но он удержался от оскорблений. — На всякого… вы уж сами допишите…

— А чего же вы времечко-то свое тратите драгоценное, небось оно кучу баксов стоит?

— Да, стоит, стоит, я ведь, бывает, по сто тысяч зеленых за операцию беру. А я тут с вами, мой драгоценный, амурными делами заниматься вынужден. Нет бы закопать вас живым, — со злостью выговорил он и вдруг переменился в лице и даже чуть привстал в инвалидной коляске. — Разве вы не видите! Разве вы не видите, что со мной происходит?! — вдруг воскликнул он истерично, перейдя на фальцет.

Андрей уже заметил, что с ним и вправду что-то не то, но только сейчас, отойдя от шокового состояния, связанного с внезапностью его появления, рассмотрел, что Юрий Анатольевич сильно переменился внешне. Лицо его, когда-то лоснящееся и полное, осунулось, рыжая щетина лезла из подбородка и щек, в одежде замечалась не свойственная ему прежде неряшливость, стекла очков залапаны… Перед ним сидел неопрятный, довольно гадкий человек. И тут Андрей увидел, как из рукава Юрия Анатольевича выползает мышка. У нее была воробьиная голова, которой она беспрестанно крутила. Андрей, за последнее время привычный к разнообразным гнусностям, сейчас поморщился, ему сделалось омерзительно. Мышь с глухим стуком вниз головой свалилась на пол, перевернулась и медленно поползла в угол. Кошара даже не обратил на нее внимания. Юрий Анатольевич, впрочем, тоже.

— Я рушусь, мой дорогой, за мной охотятся спецслужбы, я не могу работать так, как работал раньше… Я распадаюсь на части… На тысячи частей…

— Почему вы пришли ко мне, хотите, чтобы я за вас в ФСБ ходатайство написал? — не в силах сдержать злорадную ухмылку сказал Андрей.

— А потому, любезнейший мой Андрей Николаевич, что вы сейчас моя основная цель, и я доконаю вас — я сделаю вас другим. Возможно, вы найдете возможность радоваться жизни совсем не так, как вы радуетесь сейчас, по-другому, а может быть, и нет, я не знаю, мой дорогой, но я сделаю из вас… — он улыбнулся и погрозил пальчиком. — Впрочем, это сюрприз, но однажды утром вы проснетесь…

— Да не боюсь я вас! — Андрей сглотнул ком страха и, глубоко вздохнув, продолжал: — Если бы вы хотели что-нибудь сделать давно, бы уже сделали, а так только одна болтовня параноидальная. Зря вы меня пугаете, папаша.