Отец на час

— В этом-то вся проблема. Иногда требуется много времени. Надо наблюдать за щенком или котенком, изучать их, и имя само придет тебе на ум. Но надо быть внимательным, чтобы это непременно оказалось настоящее имя. Если ошибешься, будешь называть маленькую веселую чихуахуа каким-нибудь дурацким именем вроде Бруно.

Девочки весело рассмеялись над ее шуткой. Лори просунула в руку Элисон свою теплую ладошку.

— А как вы думаете, мне удастся угадать настоящее имя этого щенка? — робко спросила она.

— Думаю, если будешь держать широко открытыми глаза и уши, это вполне может случиться сегодня вечером.

Когда они подошли к сараю, Петр Великий с высоко поднятым хвостом первым подбежал поприветствовать их. Уткнувшись носом в ладонь Элисон, он подозрительно покосился на близнецов. Потом вытянул длинную шею, чтобы изучить их повнимательнее. Элисон не удивилась, когда обе девочки спрятались за ее спиной.

— Это пони? — испуганно прошептала Лори.

— Это борзая, — ответила Элисон. — Некоторые называют их русскими волкодавами. Но на самом деле этот пес очень ласковый. Его зовут Петр Великий. В честь одного русского царя. Царь — это вроде короля. Если вы позволите ему обнюхать вас, Петр будет очень благодарен. Он так здоровается. А если хотите подружиться, почешите его за ушками. У него такие длинные лапы, что он не может сделать это сам.

Несколько секунд спустя Лерлин с воодушевлением почесывала за левым, а Лори — за правым ухом собаки. Прикрыв глаза, Петр Великий принимал их внимание с царственным достоинством, как и подобает особе благородной крови.

— А откуда вы знаете так много про собак? — спросила Лерлин.

— Потому что это моя работа.

— А я думала вы — ветер… как там дальше?

— Ветеринар. А знаешь, кто такой ветеринар? Это — звериный доктор.

— Как мой папа, — кивнула Лори. — Только он лечит людей.

— А у вас есть еще звери?

Элисон познакомила близняшек со старым ирландским сеттером Шэмроком, потом с Том-Томом, который, к ее удивлению, позволил девочкам погладить себя по мягкой спинке. Но когда Элисон отвела Лерлин и Лори к конуре, их сердца тут же завоевал щенок.

Это была дворняжка. Элисон подозревала, что в его жилах течет кровь не меньше дюжины разных пород, и, когда он прыгал на малышек, почти сшибая их с ног своими огромными лапами, становилось ясно, что это — взаимная любовь с первого взгляда.

Близнецы ни в какую не хотели расставаться со своим новым другом, и Элисон пришлось стряпать в своей небольшой кухоньке. Сама она плохо ела в детстве и до сих пор помнила все эти трапезы, когда приходилось запихивать в себя пищу под угрозы и брань, а иногда — чтобы получить предложенную за это взятку. Поэтому она с удивлением смотрела на девчушек, которые с удовольствием съели куриный суп с лапшой, по бутерброду с консервированной говядиной, а потом еще по стаканчику шоколадного мороженого.

Девочки помогли ей помыть посуду, а потом Элисон устроилась поудобнее на кушетке и стала наблюдать, как они резвятся, играя со щенком. И не удивилась, когда Лори придумала для щенка имя.

— Посмотри, Лерлин, — возбужденно произнесла девочка. — У него глаза совсем как пуговицы на пальто у мамы. — Она остановилась, и глаза ее радостно расширились. — Ой, да это ведь его имя, правда? Пуговка, правда, Элисон?

— Вполне возможно. Ты попробуй позвать, и если он отзовется, ты угадала.

И, конечно же, когда Лори ласково позвала: «Пуговка!» — щенок подбежал к ней, виляя хвостом.

— Что ж, решено, зови его Баттонз — это то же самое, что пуговка. — Тут Элисон пришла вдруг в голову замечательная идея. Мысленно извинившись перед Джинни, она сказала: — Странно. Обычно именно настоящий владелец собаки угадывает ее имя.

Она смотрела, пряча улыбку, как девочки переглянулись и стали перешептываться с видом заговорщиц. «В следующий раз подумаешь, прежде чем оставлять детей с ветеринаром, Джинни», — мысленно пробормотала Элисон, отгоняя остатки чувства вины.

Когда девочки начали позевывать, Элисон сняла с вешалки их пальтишки. Но у близнецов были совсем другие планы.

— Как бы я хотела остаться здесь на ночь… — затянула Лерлин.

— Да, поспать прямо здесь, — подхватила Лори.

Элисон подумала немного, затем кивнула.

— Почему бы и нет? Только если это одобрит ваша мама. Может быть, она предпочитает, чтобы ее дочки спали в собственных мягких кроватках.

— О, она не будет ругаться, — серьезно произнесла Лори. — Мама очень хорошо к вам относится. Я слышала, как она говорила папе, что никогда не понимала женщин, живущих ради карьеры, но что вы все равно очень милая.

— Хм-м. И все же я позвоню по номеру, который она оставила, и спрошу у нее разрешения оставить вас здесь.

— А потом, — продолжала вслед за сестренкой Лерлин, — папа сказал, что у вас потрясные ноги и что, если бы у него уже не было любимой женщины, он обязательно поухаживал бы за вами. А мама сказала, что только после того, как он перешагнет через ее бездыханное тело, а папа сказал, что, кстати, о телах, как насчет…

— Хватит, хватит! — смеясь, прервала их Элисон. — Мне кажется, вашим родителям не понравится, что вы пересказываете их разговоры.