Отец подруги и я

Поперхнулась. Слезы брызнули из глаз. Но не останавливаюсь, потому что эта жестокая игра – элемент воспитания. Наматываю ее длинные волосы себе на руку и управляю ими как поводьями. Слюна течет рекой, капает на подбородок. Я чересчур возбужден. Отшлепывание ни на шутку завело.

– Я больше не мог… гммгггг.

– Никто не обещал, что будет легко. Ксения. Глубже, еще глубже! Вот так.

Ее серо-голубые глаза с ненавистью смотрят на меня. Супер эффект. Именно этого я и добивался. Грубо трахаю ее рот, забыв обо всем на свете.

– Сейчас кончу, а ты все съешь. Поняла, меня?

Кивает.

– Оооох, – из меня вырывается горячий фонтан и брызгает ей на щеки, в рот, на язык. Она в ужасе отшатывается от меня и прячет лицо в ладонях.

– Что стыдно? – ухмыляюсь. – А зажиматься в клубе с неизвестными парнями не стыдно было?

Беру полотенце и вытираю на ней следы бурной страсти. Прижимаю ее, дрожащую, к себе и целую нежно. Она в шоке от метаморфоз моего поведения.

– Девочка моя, ласковая и нежная. Иди ко мне… Иди сюда. Все закончилось. Пойдем в постель.

Подхватываю ее на руки и несу на второй этаж. Кладу в огромную кровать. Ксении холодно, и ее тело покрывается мурашками.

– Сейчас, сейчас я тебя согрею, любовь моя.

Последние два слова вырываются случайно, неосознанно. До меня не сразу дошло, как я ее назвал. Она перестает дрожать и смотрит на меня затуманенным взором. Наверняка боится, что ослышалась.

Покрываю поцелуями ее тело и снимаю с нее остатки одежды. Наконец раздеваюсь сам.

– Я буду иметь долго и нежно, – обещаю ей.

Раскатываю по стволу презерватив, устраиваюсь на ней поудобнее и накрываю нас одеялом с головой.

Наслаждаемся друг другом в темноте. Спустя пять минут под одеялом становится не то, что жарко, а горячо. Моя малышка стонет, подаваясь мне навстречу. Сбрасываю одеяло и кладу ее на бок, приподнимаю ее ногу и вонзаюсь глубоко.

– ААаах, Слава… да…

Только в постели она называет меня Слава. Девочка течет. Обожаю, когда так мокро. Несмотря на латекс, кайфую. Смотрю на ее лицо: веки прикрыты в блаженстве, ротик раскрыт, шумно дышит.

– Сладость моя. Девочка ненаглядная, – целую ее плечо, потом приподнимаю ее руку, забрасываю к себе на шею и выписываю языком на ее ребрах знаки бесконечности.

Бешено работаю бедрами. Нет, не хочу кончать так скоро. Хочу насладиться ею подольше. Усмиряю свой пыл и трахаю плавно, нежно.

– Хочу тебя сзади, – шепчу ей на ухо.

Ксения становится на четвереньки. Ее промежность приглашающе раскрыта для меня. Наклоняюсь и целую нежные скользкие складки. Как же она хороша! Раздвигаю тремя пальцами нежную плоть и со стоном вторгаюсь внутрь. Ксения выгибает спину и смотрит назад, на меня. Смотрит прямо в глаза, и я читаю в них немые возгласы:

– Да, Слава, трахни меня. Я вся твоя. Возьми, что тебе причитается. Выпей меня до дна. О, да!

Беру ее сзади и вожу руками по спине, попе, груди и бедрам. Ей нравятся мои поглаживания, мурчит, как кошка. Гибкая, грациозная. Наслаждаюсь звуками соприкосновения наших тел. Они звучат для меня, как самая восхитительная музыка на свете.

Все, больше не могу. Издаю финальный рык и изливаюсь внутрь. Пока все еще нахожусь в ней и массирую ей плечи.

– Это было великолепно, – говорю чистую правду.

Ксения лежит на животе и, улыбаясь, смотрит на меня. Ложусь рядом с ней и обнимаю ее.

– Следующий оргазм будет твой, – обещаю ей.

-34-

Возвращаемся в город глубоко за полночь. Ростислав сказал, что если бы мы остались ночевать на даче, то пришлось бы выезжать в 5 утра, чтобы успеть на учебу. Фары БМВ рассекают ночную мглу, он держит меня за руку и смотрит на меня чаще, чем на дорогу.

Как и обещал, подарил мне напоследок оргазм – да еще какой! Чуть не расцарапала ногтями его спину. Хотя, кажется, все-таки располосовала. Но он не ругался, к счастью. Понимает, что сделала это от страсти, которая бурлит в моей крови. Он слишком опытный и отлично знает, как доставить женщине удовольствие, и я искренне рада, что Ростислав стал моим первым.

Посылаю ему улыбку, полную обожания, и кладу голову на его сильное плечо.

– Устала? – спрашивает ласково.

От разъяренного мужика, каким он был в начале вечера, не осталось и следа. Он снова превратился в мягкого и заботливого любовника.

Даже не верится, что он сделал то, что сделал! Это я про шлепки и хамский минет, разумеется. Реально было страшно и унизительно. Знаю, что заслужила такое обращение, поэтому уже простила. Я вела себя с ним неприемлемо, и он показал, кто в доме хозяин. Чтобы не вздумала больше отклонять его звонки и таскаться по злачным заведениям.

Ростислав прав. Если бы он по-хорошему со мной поговорил на эту тему, я бы покивала для приличия и снова отправилась бы исследовать ночную жизнь. А так, знаю теперь, что расправа не заставит себя долго ждать. Не очень-то хочется больше подвергаться жестокой порке. Попа болит до сих пор, если что.

Засыпаю у него на плече, и просыпаюсь в тишине. По моей щеке скользят его пальцы.

– Мы у твоего дома, – говорит он. – Пойдем, я тебя провожу до двери.

Поднимаю голову и смотрю на светящиеся окна нашей квартиры.

– О, Каринка еще не спит, – удивляюсь.