Отец шатунов. Жизнь Юрия Мамлеева до гроба и после

Ю. Мамлеев — один из интереснейших современных писателей русского Зарубежья… Написал и сразу же почувствовал двойную неточность формулы. Значение Мамлеева давно переросло масштабы и русской «колонии», и русской литературы в целом. Его с полным правом можно назвать писателем с мировым именем.

<…>.

Мамлеев продолжает традиции Достоевского, но и полемизирует с ним. Основа идеологической концепции Достоевского — традиционный дуализм: Человек и Бог, их противостояние и параллельность. Судьбы героев определяются их отношением к Пути, извне благословленному внеположенным Богом. Задача Мамлеева, метафизика и художника, и его героя — преодолеть дуализм, слиться и отождествиться с Богом.

<…>.

О мамлеевской иронии, постоянно создающей стилистическую двусмысленность, следует сказать особо. Она, кажется, направлена и на героя, и на его метафизические искания. На самом деле Мамлеев крайне серьезно относится и к тому, и к другому. Ирония воплощает некую «высшую» точку зрения Абсолюта, перед которой все человеческие метания и страдания, вплоть до завершающей смерти, так «комично» противоречащей бесконечности духовной жажды человека, в равной степени смешны и забавны.

Подпись: Олег Дарк

[367].

Эти две статьи, написанные в разное время одним и тем же автором, демонстрируют драматичные ошибки читательского восприятия, которые сопровождали Юрия Витальевича при жизни и теперь уже сопровождают в вечности. Для одних он был безусловным гением, постигшим все тайны мироздания и передавшим их простым смертным, для других — жалкой графоманствующей персоной, досадным анекдотом. Вторых со временем стало несоизмеримо больше, но адекватнее наши представления о Мамлееве от этого не стали. Никто не хочет воспринимать его как некогда живого автора, в равной степени способного на создание подлинной литературы и столь же феноменально провальных вещей. Полагаю, первостепенную роль в изгнании Юрия Витальевича из еще вчера привечавшего его мейнстрима сыграла как раз «Россия Вечная» и последовавшая за ней канонизация Мамлеева как духовного лидера гротескных патриотов, постмодернистских реакционеров, квазиправославных мракобесов.

Каждый русский культурно-политический лагерь относился к Юрию Витальевичу по-своему. Для охранителей он стал свадебным генералом, сверкающим желтыми стеклами очков на собраниях бунтовщиков против современного мира, а для либералов — мальчиком для битья, через художественные недостатки произведений которого легко и удобно обличать каннибальствующих консерваторов, не вникая в истинную и действительно зловещую природу их идей.

Поэтому пришло время рассказать немного о том, что же собой представляет «Россия Вечная» — книга, читать которую никто в здравом уме не станет, хотя всякий считает своим долгом обожать ее или ненавидеть.

«Россия Вечная»

Философский трактат «Россия Вечная» не может вызвать сильных эмоций вроде ненависти или обожания у любого человека, имеющего минимальные представления о классической русской культуре.

Стилистически и тематически эта книга выполнена в жанре «Как нам обустроить Россию», и едва ли не каждая ее страница пестрит глубокомысленными трюизмами, поданными с соответствующим апломбом: «Необходимо, как воздух, доверие между государством и народом, доверие, которое основано на правде»[368]; «Любовь и единство — одна из дорог к нашему национальному спасению»[369]; «Именно в культуре в самом широчайшем смысле отражена душа нации, ибо культура охватывает все: все стороны бытия народа и человечества, спасительные, погибельные, скрыто-неразгаданные, метафизические, конкретно жизненные и так далее — все, все, ибо ее смысл — раскрыть, обнажить пред взором человека»[370].