Отец сводной сестры

— Я и не знала, что вы договаривались о встрече! Может выпьем вместе кофе? – строит из себя наивную дуру выходит просто и легко. Мне становится смешно от вытянувшегося лица Лики, от ее не понимающего взгляда. Я бы посмеялась, если не было так горько. Смотрю на застывшего Рому, он похож на каменное изваяние, ни одной эмоции, ни один мускул не дергается на лице.

— Я вам не помешала? – моргаю, вопросительно перевожу взгляд с мачехи на жениха и обратно. Лика поджимает губы, теребит ремешок своей сумки. Рома прикрывает глаза, внезапно сжимает переносицу и несколько секунд не дышит.

— Я могу уйти, - пожимаю плечами, разворачиваюсь, чтобы действительно уйти. Мне не дают и шагу сделать, Рома хватает за локоть и крепко его сжимает.

— Лика уходит, а с тобой я хочу выпить кофе, - не смотрит на Лику, а я вижу, как ее задевает его пренебрежение. – Пойдем, - тянет теперь за собой. Я оглядываюсь через плечо и прощально-смущенно улыбаюсь мачехе. Играю роль хорошей девочки до конца.

Рома ведет меня к себе в кабинет. Под удивленный взгляд Полины заталкивает меня к себе и закрывает на замок. Я прохожу на середину кабинета и оборачиваюсь, скрестив руки на груди. Улыбка сразу слетает с губ, а в глазах появляется грусть от нашей реальности.

— Ты все слышала? – вопрос звучит в утвердительной интонации, он знает мой ответ, но я все же киваю головой. – Я не спал с ней... Точнее, я не помню, - кусает губу, смотрит исподлобья на меня. Я задумываюсь и прислушиваюсь к себе. Устраивать истерику не хочется, видимо еще в голове до конца не укладывается новость Лики.

— Ты тогда уехала в Париж к Регине. Я был с сингапурским коллегой у нас дома. Да, мы пили. Мы с ним дружим много лет, поэтому такие посиделки нам не в новинку. Гаян потом уехал в отель, я пошел спать. Один.

— А на утро проснулся с Ликой.

— Да. Я не знаю, как она оказалась у нас дома, но точно помню, что в спальню пришел один.

— А потом все как в тумане, - наша беседа напоминает мне разговор из фильма или анекдот. Но увы, это наша с ним реальность, от которой все еще горчит во рту, а Рома смотрит на меня глазами побитой собаки. Становится его жалко.

— Я бы на ее месте умолчала о ребенке от любимого человека, зная, что он собирается жениться на другой.

— Ты беременна? – его глаза с моего лица опускаются на мой плоский живот. Он это спрашивает с такой надеждой, что сердце вздрагивает и сжимается от нежности к этому взрослому мужчине, который жаждет обрести настоящую семью.

— Нет, я не беременна, но сейчас речь не об этом.

— Жаль, - вздыхает и подходит ко мне впритык, заставляя откинуть голову назад, встречаемся глазами. – Я люблю тебя, Дина. Я уверен на сто процентов, что не изменял тебе с Ликой. Каким образом она оказалась по утру в нашей постели, узнаю, но чуть позже. Меня сейчас волнует другой вопрос, ты сама веришь мне?

Опускаю глаза на его галстук, поднимаю руку, поправляю его. Верю, просто мне нужна пауза. Я оказывается не сильно подготовлена к тому, что  люди играют не по правилам, используя грязные приемы. Сложно свыкнуться с мыслью о том, что предают родные, любимые, которым безгранично доверяешь.

— Я верю, но...

— Что «но»? – обхватывает мой подбородок, приподнимает и требовательно смотрит в глаза. Сглатываю.

— А что если Лика действительно беременна от тебя... – Рома напрягается, одергивает руку от моего лица и отшагивает назад. Я тянусь к нему, но останавливаюсь.

— Ты сейчас серьезно?

— Я не исключаю такого варианта, что она могла воспользоваться твоим состоянием. Ведь часто бывают залеты по пьяни.

— Я даже в студенческие годы так не попадал, как ты сейчас предполагаешь.

— Но по залету женился.

— Второй раз на те же грабли наступать не собираюсь. Я не спал с Ликой.

— Ты же говоришь, что не помнишь, - осторожно замечаю. Рома сердится, вскидывает руки и взъерошивает волосы. Подходит к окну, сцепляет руки в замок сзади на шее, между нами возникает некомфортное молчание.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Думаю, нам нужно побыть какое-то время подальше друг от друга.

— Ром... – все же оказываюсь возле него, обнимаю со спины, уткнувшись лицом между лопатками. Мне от себя самой противно, что не могу затоптать червяка сомнений. Пусть он маленький, ничтожный, но он точит изнутри. Прокручиваю в голове подслушанный разговор, вспоминаю слова Регины о том, что мачеха вела двойную жизнь, тревожный червяк трепыхается на последнем издыхании.

— Я думаю, что Лика наврала, - глухо в спину Роме говорю вслух. Он не реагирует, мне даже кажется, что и не слушает. – Понимаешь, я представляю себя на ее месте. Даже если ребенок – это последний шанс вернуть любимого, эта новость бы вырвалась у меня в первую очередь.

Звонит внутренний телефон, заставляет нас двоих вздрогнуть. Роман с явной неохотой выскальзывает из моих объятий и подходит к рабочему столу. Недовольный, что нас потревожили, поднимает трубку.

— Да, - смотрит на свой стол, хмурится, слушая своего собеседника. Прикрывает рукой глаза. Чувствую, что ему говорят не очень хорошие новости.