Отголоски доблести (СИ)

1

В причудливой деревне, украшенной цветущими садами и развевающимися на ветру знамёнами, возвещающими ежегодный праздник урожая, Габриэль заняла своё место на импровизированной сцене в передней части комнаты и в свете мерцающего факела, который осветил переполненную таверну тёплым светом. Бард, известная своим даром сочинять истории, столь же яркие, как и сама жизнь, о которой она говорила, волновала аудиторию каждым словом о её ближайшей спутнице, Зене. Посетители погрузились в почтительное молчание, их болтовня сменилась тихим шёпотом предвкушения. С уверенной улыбкой Габриэль откашлялась, её глаза загорелись искрой рассказа.

Габриэль начала:

— Дорогие люди из этого прекрасного заведения, я предстаю перед вами не просто как бард, но и как свидетель необыкновенных, невероятных историй о принцессе-воине, чьё имя эхом отзывается на ветру, резонирует в звоне мечей и шепчет в сердцах тех, кто ищет справедливости: Зена!

Толпа наклонилась, их внимание было захвачено, пальцы остановились на полпути к губам, а воздух наполнился обещаниями приключений.

Габриэль продолжила:

— Я помню день, мало чем отличающийся от сегодняшнего, когда деревня, очень похожая на вашу собственную, находилась под тенью кулака тирана. Страх был их хлебом насущным, пока она не появилась силуэтом на фоне рассвета, закованная в решимость тем, кто мечтает о свободе.

Мужчина впереди прокричал с благоговейным любопытством в тоне:

— И что она сделала, эта Королева Воинов?

Габриэль ответила:

— Что она сделала? — голос её повысился от силы собственных слов. — Она стояла одна против армии, которая заслоняла горизонт! С шакрамом, который рассекал воздух, вселяя страх в сердца воинов, она была одновременно и бурей, и спокойствием в их глазах.

Толпа была очарована, их воображение пылало видениями подвигов Королевы Воинов. Народ перешёптывался, некоторые кивали сами себе, другие обменивались взглядами, отягощёнными бременем собственной борьбы.

Одна женщина сказала:

— Расскажи нам, Габриэль, как она выдержала такие трудности и выжила, чтобы ты смогла рассказать нам эту историю?

— Она не просто столкнулась со зверями и солдатами. Как будто сама земля и небо сговорились против неё. Но вы должны знать, она несла в себе что-то более грозное, чем любой внешний враг – неумолимый дух и непоколебимую убеждённость. — Произнесла Габриэль.

Мужчина посетовал:

— Такие качества редки. Их было достаточно? Были ли они ключом к её выживанию?

Габриэль ответила:

— Они были жизненно важны, но не единственными её союзниками. Удача сыграла свою роль, и у неё была сверхъестественная способность читать землю, понимать её тайны. Она знала, когда прятаться, когда сражаться, а когда бежать.

Женщина:

— А её причина? Что побуждало её идти вперёд сквозь все невзгоды?

Габриэль:

— Причина стара как время — любовь. Не мимолётная, а глубокая, связывающая преданность тем, кто ей дорог. Именно эта любовь питала её путь, дала ей силы противостоять невозможному.

Мужчина:

— Действительно вдохновляюще. Но, конечно же, эта история не заканчивается только её выживанием.

Габриэль:

— О, нет. Её история только заново начиналась, когда она вышла из испытаний. Женщина, которая столкнулась с такими трудностями и выжила, чтобы я смогла рассказать эту историю, сама стала легендой — её имя стало синонимом мужества.

Женщина:

— Не могу дождаться, чтобы услышать, что с ней будет дальше. Каждая великая история ведёт к следующему приключению.

Габриэль:

— Итак, с мужеством своей спутницы и мечом, рассекающим воздух, Зена ещё раз доказала, что самые свирепые воины сражаются не за славу, а за любовь. Правда, и её следующее приключение было ещё более замечательным. Но это, друзья мои, история для другого раза,

— заключила Габриэль, её голос был сильным, но тронутым мягкостью, рождённой нежными воспоминаниями.

Жители деревни разразились аплодисментами, резонанс их восхищения наполнил воздух. Когда эхо аплодисментов затихло, взгляд Габриэль был обращён в конец собрания, где стояла одинокая фигура, её силуэт был зеркальным отражением Зены. Одетая в кожаные доспехи, с волосами цвета воронова крыла, ниспадающими ей на плечи, и безошибочно узнаваемым круглым оружием на бедре, она могла быть тенью Зены. Вот только у тени не было глаз, сверкающих незнакомостью, и они не демонстрировали расслабленную позу, говорящую об иной уверенности. Смесь интриги и осторожности подтолкнула Габриэль к вновь прибывшей, когда толпа разбрелась.

— Ты кажешься знакомой. Мы встречались раньше? — спросила Габриэль, её мысли проносились сквозь прошлое знакомство.

Губы женщины скривились в полуулыбке, ничего не показывая.

— Не в этой жизни, бард, — ответила она, и её голос напоминал деревянное эхо человека, которого Габриэль знала лучше, чем она сама. — Меня зовут Ализе.

***