Отголоски прошлого (СИ)

— А мне такой странный сон приснился, про подводное царство. Я плыла на корабле, который шел кверху килем, книзу мачтами…

— А как твоя нога? Болит?

— Нет…

Лауритц откинул тонкое одеяло, которым была укрыта капитанша, и нахмурился, увидев скомканную, сбившуюся со своего места окровавленную повязку. Рана под ней выглядела достаточно чистой, но и не думала заживать. Успевшая схватиться на ней тонкая корочка запекшейся крови была беспощадно счесана, а сквозь бледную кожу вблизи от укуса просвечивали ветвящиеся вены.

— Нельзя это трогать руками, — строго проговорил он, обводя рану влажной марлей. — Что ты сейчас чувствуешь?

— Безысходность.

— А если в менее глобальном масштабе?

— Ничего.

— Совсем ничего?..

— Совсем. Знаешь, нога как будто не моя.

— Это плохо…и как-то странно.

Врач провел кончиками пальцев по босой ступне и под коленом девушки, за что чуть не получил пяткой в нос, — чувствительность оказалась вроде в порядке. Тогда доктора осенило — у него ведь в банке со спиртом, как консервация на зиму, осталось лежать чуть ли не полкуста огнецвета слизистоопушенного. Все-таки не зря Ларри в свое время ради него жизнью рисковал…ну, и Барт тоже чуть-чуть. Вот сейчас растение и пригодится. Тщательно перетерев несколько его листочков в однородную мазь, лекарь наложил на рану новую повязку и в ответ на шивиллины жалобы о том, что теперь она жжет, авторитетно заявил: «Жжет — значит действует». После ее еще ненадолго навестил Бертоло, чтобы убедиться в серьезности ситуации, и на этом сумасшедший день, который с легкостью вмещал в себя событий на целую неделю, можно было считать оконченным…

На следующее утро практически ничего не изменилось. Все оказались на своих местах, никто за ночь не пропал, никого не утащило за борт подводное чудовище (не зря моряки инстинктивно опасались в темноте приближаться к фальшборту). Только в капитанской каюте судового врача ожидала маленькая неприятная неожиданность. Гайде встретила его, забившись в угол кровати, прижавшись спиной к стенке, как затравленный зверь, подобравшись, как сжатая пружина, притянув одно колено к груди и выпрямив раненую ногу.

— Они здесь…они уже здесь?.. — сбивчиво проговорила она с непонятной то ли вопросительной, то ли утвердительной интонацией.

— Кто они?.. — не понял доктор и только сейчас заметил, что одной, заметно дрожащей рукой девушка сжимает пистоль, а другой обнимает проклятую волынку. — Шивилла! Ради всего святого…отложи пистолет, пожалуйста…

— Нет!!! Сначала закрой дверь! А теперь можешь подойти… — Ларри осторожно, без резких движений приблизился и забрал оружие из безвольно разжавшихся пальцев, а рыжая продолжала дрожать и лепетать что-то бессвязное. — Оно здесь, оно где-то рядом, оно приближается… Я не слышу его, я его не вижу, но я чувствую его кожей…

— Что, что такое, что происходит, ты можешь мне объяснить?.. — в отчаянье воскликнул доктор.

— Я не знаю, Ларри, не знаю… Но это что-то очень злое… Холодное, мокрое, скользкое. Оно пахнет водорослями и морской солью. Оно нигде и везде одновременно, а движется быстрее ветра… Ветер, Ларри, ты слышишь? В этом мешке заперт настоящий ветер, он завывал всю ночь, не давал мне спать, а теперь притих… Но если прикоснуться… Только приложи руку, Ларри, и ты почувствуешь, что он шевелится, как птенец под скорлупой, как дитя в утробе… Мне не известно ни одно, ни другое, но почему-то я уверена, что так оно и есть.

— Тише, тише, тише, Шивилла, — несмотря на вялые попытки к сопротивлению, Лауритц взял и отложил в сторону этот дьявольский инструмент, а потом подсел к капитанше и крепко обнял ее. — Клянусь, я заберу у тебя эту треклятую штуку и выкину ее в море, туда, где ей самое место…

— Не надо выкидывать… Она моя, это же мой подарочек, ты для меня ее выиграл…

— И уже начинаю об этом жалеть.

— Ларри, а ты это чувствуешь? Тебе не холодно? Даже зажимая уши ладонями, ты не слышишь, как плещется вода?..

— Нет, — он крепче прижал девушку к себе, — ничего этого на самом деле нет… Тебе просто приснился плохой сон. Это всего лишь ночной кошмар, вот увидишь, он рассеется, как утренний туман на солнце. Мы на корабле, на «Золотой Сколопендре», возле самого берега, нам ничего не угрожает… Ну, кроме того, что нас могут повязать как пиратов и конфисковать сокровища… А так все в относительном порядке.

— Честно?..

— Честное докторское слово…