Отголоски жаркого лета, или Юность в стране застоя

– И ради меня ты бежал сюда десять километров, и сейчас побежишь обратно? – девушка совсем по-новому взглянула на нескладную фигуру долговязого парня. Женским своим чутьём она поняла, что рядом с ней виновато хлопает девчоночьими ресницами человек, который ради неё не задумываясь пойдёт на смерть. И от этого понимания ей стало до того хорошо и спокойно, что на глаза навернулись слёзы.

– Беги, – произнесла она прерывающимся голосом. – Вон тёткина калитка, небось не украдут.

Стоя у калитки, Ирина провожала взглядом удаляющуюся спину бывшего одноклассника. Надо же как просто и незатейливо жизнь вновь соединила их судьбы.

«А ведь ему ещё целый день косить, – думала она с теплотой. – Глупенький ты мой Серёжка!».

– Не спеши, родной! – дорогу Серёжке перекрыли три покачивающиеся фигуры. – Мы устали ждать пока ты намилуешься со своей лярвой.

– Могли бы и не ждать, – закипая холодной яростью, с трудом протолкнул сквозь горло Сергей. – Здоровее бы были! И, не дожидаясь, когда ярость полностью поглотит разум, ринулся вперёд. Оказывается, он ещё не знал, что ему до потери сознания неприятно, когда при нём нехорошо отзываются о дорогом ему человеке.

Первый вставший на его пути отлетел в сторону, словно мешок с костями. И словно подтверждая, что это действительно так, загремел своим содержимым об клубную веранду. Второй наткнулся на Серёжкин кулак, завертелся на месте словно волчок, и заверещал.

– Вот гад, он мне челюсть сломал!

И лишь третьему повезло, и он сумел достать Сергея кулаком по глазу. Но Серёжка не стал обращать внимания на такие мелочи, и, не замедляя движения, устремился сквозь прорванное кольцо. Одышливые лёгкие заядлых курильщиков в этом забеге не имели шансов на победу. Поэтому финишировал Серёжка в гордом одиночестве, под затихающие где-то вдали звонкие аплодисменты дворовых псов, и удаляющиеся крики преследователей:

– Смотри Котяра, попадёшься ты нам ещё!

Но запоздалые угрозы Серёжку не очень волновали. После драки кулаками не машут!

Обратная дорога пролетела гораздо быстрее.

– Ты где был? – встретил его суровый голос отца.

– Да, бегал, искупнулся, – выпалил Сергей первое, что пришло на ум.

Отец недоверчиво оглядел запылённую одежду сына, расплывшийся под глазом синяк и пробурчал что-то вроде «ну-ну» и направился в сторону лежащих ровными рядами валков со скошенным вчера сеном.

Он не стал корить сына за отлучку и расспрашивать о подробностях. Ещё в раннем детстве Григорий Данилович отучил его жаловаться на уличных пацанов, а решать все мужские вопросы самому.

Как-то раз Серёжка пришёл домой с разбитым носом и, утирая набегающие слёзы горькой обиды, пожаловался, что его отлупили мальчишки. Отец его внимательно выслушал, и, дав сыну в руки палку, произнёс:

– Я бы тебе помог только в том случае, если тебя обидели взрослые, а с ровесниками ты должен разбираться сам. Если это один человек, то кулаками, а если много, то палкой. Иначе в их глазах ты навсегда останешься ябедой и маменькиным сыночком.

– Ага, они старше меня на год, – прохлюпал разбитым носом Сергей.

– Да хоть на пять, – усмехнулся отец, и подтолкнул его к дверям. – Я знаю, что страшно, но со своим страхом ты можешь справиться только сам.

С тех пор сын все мальчишечьи вопросы решал сам.

Серёжка взял литовку, и направился следом за отцом.

– Что-то сегодня солнце припекает, мочи нет, – сжалился отец через пару часов. – Давай-ка, наверное, отдохнём, а к вечеру, как только жара спадёт, наверстаем.

Серёжка отцовской хитрости не понял, и с радостью согласился. Усталость и бессонная ночь мутили сознание, и требовали от организма только одного – спать!

Глава 3.

ОН.

Лето выдалось жарким. Скошенное сено по такой жаре сохло вслед за косарями, поэтому сгребали его уже на следующий день. Копнение не косьба, росы не надо. К ночи от вил и тяжёлой работы вязко ныли мышцы и горели натруженные ладони.

– Глаза боятся, а руки делают, – произнёс отец, вытирая мокрую от пота шею и лицо. – Искупаемся?

– Пошли, – согласился Серёжка, с удовольствием оглядывая выступавшие из сумерек копны.

«Неужели всё это мы наворочали!», – гордо колыхнулось в груди.

– Вот и откосились, – довольно говорил отец по пути на реку, – и корове, и телятам, и свиньям на подстилку, всем хватит. Лишь бы река не разлилась, да скирды не затопила.

После вечернего купания усталость словно рукой сняло.

– Сегодня ещё раз заночуем здесь, а с утра пораньше соберёмся да в посёлок. Завезёшь меня на работу, а сам домой. – Говорил отец, лёжа около костра. – Лодка то в порядке?

– В порядке, – буркнул Серёжка. В прошлую ночь он так и не смог вырваться в посёлок, и сейчас был хмурной и злой.

«Ещё одну ночь, – думал он недовольно. – Вот так девчонки и не дожидаются парней из армии. Разве ж можно вытерпеть такие муки! Нет! – Подумал он решительно. – Больше так не годится!».

– Пойду, порыбачу, – произнёс он, и взял прислоненную к шалашу удочку. – Ты ложись, меня не жди, я не скоро вернусь.

Отец посмотрел вслед скрывшемуся в темноте сыну, и выплеснул в кружку остатки самогона.