Other Side. Когда туман сгущается

А здесь, между шестым и седьмым, глядя на брызги дождя на мутном подъездном стекле, Кирилл робко пытался объяснить Андрею, зачем занимает деньги и когда сможет их вернуть. Им обоим было пятнадцать, и еще большой вопрос, для кого эта ситуация была более неловкой – для Кирилла, чья тогдашняя девушка внезапно забеременела, или для Андрея, не успевшего еще познать радости плотской любви. Естественно, он не мог отказать, это было четыре года назад. И ведь до сих пор помнит.

Матовая черная дверь растворилась, впуская уставшего путника в теплые свои недра, освещенные приглушенным желтым светом.

*****************************

В квартире их уже было трое: суетящийся Кирилл, хохочущий толстощекий Миха и Маслам. Маслама он не любил: этот парень, как спрут, вполз в их компанию и накрепко обвил щупальцами Кирилла за каких-то полгода. Да что там не любил — Андрей его даже побаивался. Он был старше их на два года, переросший всю юношескую неформальную тусовку, до сих пор считал своим кредо: «Live fast, die young». Или только делал вид? Однако Кирилл очень высоко ценил дружбу с этим неопрятным дерзким типом, находя удивительным резонанс собственной темной стороны с темной стороной пугающего товарища. Выкрашенные в черный, с красной прядью немытые волосы, растянутые полутора сантиметровыми тоннелями мочки ушей, лично разрезанный надвое язык, показательные горизонтальные шрамы на левом запястье и странноватая желтозубая улыбка. В нем сквозил чудовищный надрыв, жгучая пустота, требующая заполнения, и иногда Андрею казалось, что эту пустоту он заполняет жизнями людей.

– Сейчас найду, посиди маленько, — Кирилл отошел порыться в ящиках кухонного гарнитура. Андрей тем временем разглядывал и без того знакомую кухню: врезанный в стену прямоугольный стол, за которым, изрядно мешая друг другу, могли уместиться четыре человека, дверь на панорамный балкон, выходящий на самую оживленную улицу города, белый холодильник, обвешанный, как орденами, бесчисленными магнитиками — свидетельствами активной жизненной позиции матери Кирилла. Ну и конечно, горделивая батарея почти сотни пустых пивных бутылок, выставленных хозяином квартиры на полу кухни. Он делал так каждый раз, когда оставался один на достаточно длинный срок, всегда находя новое более-менее остроумное объяснение такому поступку.

– Нашел, — с этими словами он выудил из пустой перечницы скрученную в своеобразный мешочек целлофановую упаковку от сигаретной пачки, доверху забитую чем-то зеленым.