Откат

Серая «Волга» с шашечками на дверях неспешно въехала во двор и затормозила около единственного подъезда дома-башни. Дом явно был новым, вокруг него еще не выросли деревья, а пустое пространство было напрочь заметено снегом. Только дорожки, разбегающиеся от дверей, оказались аккуратно почищены и посыпаны песком. Март — время дневного яркого солнца и ночных заморозков, эпоха короткого весеннего гололеда. Из такси шумно выбралась небольшая веселая компания. Двое мужчин и одна женщина. Один из мужчин что-то выговаривал водителю, но деньги за проезд тому так всучить и не смог. Они двинулись по узкой дорожке к входной двери, деликатно пропуская мимо людей. Спешившая куда-то семейная пара в какой-то момент недоуменно обернулась. Им показалось или…?

— Вася, который этаж?

Мужчина в, приличного вида, пальто, но с неказистой шапкой на голове обернулся к спутникам и хлопнул себя по лбу.

— Вот я голова садовая, не помню! Надя мне говорила, то ли двадцать девятая, то ли тридцать девятая.

— Ничего, отыщем. Адрес дома хоть точный?

— Да, — мужчина в пальто внимательно осмотрелся. — В округе один такой новый, да и заметно, что из экспериментальной серии. Смотри какие лоджии забабахали!

— Тогда чего стоим?

Молодая стройная женщина в высокой меховой шапке захохотала и потянула своего спутника вперед. Она никак не могла привыкнуть к московским холодным зимам. Март на дворе, а морозец нынче такой, какой обычно для Парижа становится настоящей катастрофой!

Они спустились от лифта вниз и остановились на обширной площадке. Затем мужчина с волевым и отлично запоминающимся лицом и еще более запоминающимся хрипловатым голосом заметил в плохо освещенном углу этажа черноволосого мужчину, чистящего ботинки. Крем так и брызгал черными крапинками на стены, но жилец даже не позаботился подстелить хотя бы газету.

— Уважаемый, вы случайно не знаете, где тут проживает семья Холмогорцева?

Арам, сосед Степана, а это был именно он, конечно же узнал известный всей стране голос, да и самого артиста. Поэтому чуть не потерял дар речи, но все-таки смог из себя выдавить.

— В двадцать девятой они живут.

— Большое спасибо. Мариночка, звони!

Их спутник неодобрительно глянул на разведенную в подъезде грязь и выговорил:

— Ты бы мил человек убрал потом за собой. Дом у нас общий!

— Конечно, конечно!

Арам зачарованно смотрел на уходящих людей, затем вытер вспотевший лоб грязным рукавом и убежал домой за тряпкой. Точно надо отсюда съезжать!

— Мариночка, Володя, Васенька!

Нарядная и сияющая от счастья хозяйка впустила гостей в широкую прихожую и сейчас обнималась со всеми по очереди.

— Надежда, это вам!

Владимир был галантен, он успел за несколько секунд развернуть оберточную бумагу и теперь протягивал хозяйке небольшой, но яркий букет.

— Володя, где вы в это время года достали настоящие розы! — Надежда втянула в себя нежнейший аромат и застыла на миг от наслаждения. — Вот это поистине королевский подарок!

Высоцкий замер на месте, любуясь реакцией красивой женщины, его спутница всплеснула руками.

— Наденька, какое великолепное платье! Оно поистине сногсшибательно!

Ягужинская ловко крутанулась на месте, давая гостям вдоволь полюбоваться своим платьем и фигурой. Мужчины восхищенно зацокали языками. Представление вышло достойное.

— Это из нашей весенней коллекции. Мариночка, ваши земляки в этот раз скупили все прямо на корню. Ой, а что мы здесь стоим, марш все на кухню! Степа, ты где?

Холмогорцев не знал плакать ему или радоваться. В его прошлой более серой жизни не было таких значительных знакомств. Поэтому он застыл с креслом прямо на пороге. Если Василия Шукшина он уже мог считать своим приятелем, даже по работе приходилось в последние недели время от времени встречаться, то от присутствия двух других гостей Степан впал в некоторый ступор.

Хотя они шапочно были уже знакомы. С Владимиром виделись в феврале за кулисами, с Мариной на показе у Нади. Но сейчас кумиры миллионов советских людей были у них дома, так близко и так пристально на него смотрели. Высоцкий, видимо, понял его ощущения, поэтому решил проблему просто и незатейливо. Радушно улыбаясь, знаменитый артист мягким движением выдвинул вперед спутницу и представил.

— Это Марина Влади, я Володя Высоцкий. Нас все хоть немного, но знают. Так что будем знакомы.

— Степан Холмогорцев, ничем особенно не знаменит. Очень приятно!

— Скоро будет знаменит, — приятельски улыбнулся Шукшин и заграбастал друга в объятья.

С Мариной они скромно чмокнулись в щечки, а с Владимиром обменялись крепкими мужскими рукопожатиями. Видимо, Высоцкий остался доволен силой нового знакомца и через несколько секунд, все еще сжимая кисть, глубокомысленно хмыкнул. Женщины обменялись взглядами, а Надежда ехидно заметила.

— Сколько бы ни было лет мальчишкам, а все младыми петушками желают выглядеть.