Отказ не принимается (СИ)

– Варя, у тебя прямо сейчас есть шанс рассказать мне правду. В противном случае, я поступлю так, как посчитаю нужным. Видишь ли, аноним предположил, что ты со мной свяжешься и порадуешь новостью о беременности, ну и попросишь денег на аборт или содержание ребенка…

В прямом смысле слова ошалев, я вскидываю на Воронцова взгляд, который до этого трусливо отводила.

– Что?

– Я жду, Варя, – давит Виктор.

– Ч-чего? Ч-что я д-денег буду просить? – я почти заикаюсь. – М-мы еще рыбу не съели…

– Какую рыбу? – не понимает Воронцов. – Варвара, не заговаривай мне зубы. Ты беременна? Имей в виду, что я все равно узнаю правду, это дело нескольких звонков.

– Уходи, – требую я несчастным тоном, но Виктор лишь становится похож на хищника, взявшего след.

– Вар-р-ря, – раскатистый голос меня нервирует. – Я жду объяснений. И чая. Или кофе.

Лично меня бы устроила и сковородка ему на голову, но, увы, я слишком законопослушна и хорошо воспитана.

– Я ничего не обязана тебе объяснять, – поджимаю губы.

Виктор все узнает, когда я сама буду к этому готова. И если вообще буду.

– Солнышко, – нарочито ласково обращается ко мне Воронцов, поднимаясь и заставляя меня нервничать еще больше и кусать губы, – ты же понимаешь, как бесполезно твое упорство? Ты беременна? Да или нет.

И почти зажал меня у подоконника.

Я не знаю, не знаю, что мне делать. Зачем он давит?

– Это не твой ребенок! – зажмурившись, выпаливаю я. – Отстань от нас! О меня!

Тишина в ответ.

Я приоткрываю один глаз и встречаюсь с насмешливым взглядом Виктора.

– Ну да. Ты просто огонь, детка! Девственности лишилась и тут же побежала детей делать. Так я тебе и поверил. Ты уж определись с линией поведения, то ли ты порядочная, то ли оторва.

Как он меня выбешивает этой фразой, даже описать невозможно.

Видит бог, я не хотела этого делать, но спишем все на гормоны. Я размахиваюсь и начинаю лупить ледянкой Воронцова по макушке.

– Ненавижу тебя, ненавижу! Идиот! Придурок! Мачо доморощенный! Самец-осеменитель! Натворил дел, а я должна расхлебывать! Следит он за мной! Анонимы у него! Приперся он! Чего ты от меня хочешь?

– Пожалуй, водки… – хрипит избитый Виктор. – Варь…

– Уйди, а? И без тебя тошно… – отталкиваю его со своего пути и, ощущая, что слезы подкатывают, несусь в комнату.

Но когда это у Воронцова было чувство такта?

Этот носорог прется за мной.

– Варь, ты же ничего не сделаешь с ребенком? – напряженный вопрос настигает меня в уже на пороге спальни, на двери которой, как назло, нет замка.

Ну естественно, Виктор заходит за мной следом.

Падаю пластом на разобранную кровать и зарываюсь лицом в подушку, чтобы он не видел, что я реву.

– Варь, – присев рядом, Воронцов осторожно гладит меня по подрагивающим лопаткам и вдруг замолкает. После небольшой паузы вопрос Виктора, как гром среди ясного неба: – А.. это Тимкина мама? – у меня внутри все покрывается ледяной коркой. На тумбочки возле постели в рамочке стоит фото Маши. – Варвара… я не знаю, что я с тобой сделаю. Эту Марию я прекрасно помню. Если я не ошибаюсь, отчество Тимошки – Сергеевич?

Глава 65

Молчу.

– Варя?

– Это тебя не касается, – бубню в подушку.

– Тимка – сын Сереги? – продолжает допытываться Воронцов.

Ну вот что ему нужно? Он прекрасно жил без этой информации столько времени.

– Судя по отчеству, да. Какой-то Серега его отец, – язвлю я.

Виктора явно не устраивает коммуникация в такой форме, и он насильно перекатывает меня на постели так, чтобы я оказалась к нему лицом.

– Ты совершенно не умеешь врать, – злится Воронцов.

А чего, спрашивается, бесится? Сам влез, куда не надо, а теперь ко мне претензии, что вру я недостаточно хорошо.

– Я не была знакома с отцом Тимошки, – абсолютно честно говорю я.

– Но ты знаешь, кто он. Варя, я жду. Тимка – мой племянник? – и пристально смотрит мне в лицо. Я не справляюсь, и отвожу взгляд. Кажется, этим я подписываю себе приговор. – Варя, почему ты мне не сказала? Я имею право знать!

Видно, что Виктор старается сдерживаться, чтобы не приняться за любимую привычку решать все вопросы ором. Но у меня стресс, и я сдерживаться не желаю. Я его не звала, в конце концов.

– Имел право знать отец Тимки, но, честно говоря, я понимаю, почему Маша не стала ему рассказывать. Не много ребенок потерял, без такого безголового папаши. Впрочем, ему могла бы и сказать. А ты никаких прав не имеешь!

– Да ты мне и как отцу не торопилась ничего рассказать! – все-таки свирепеет Воронцов.

На меня снова накатывает злость. Он создал всю эту ситуацию, а я еще и оправдываться должна? У меня, может, планы были! Я хотела выйти на работу, хотела семью, а теперь что?

Я опять луплю кулаками в грудь Виктора:

– Да уж ты отец! Сунул-вынул-оплодотворил-на шубу! Зачем мне тебе рассказывать? Чтобы ты опять начал меня подозревать черте в чем? Что там полагается делать элитным содержанкам? Требовать денег? Квартиру? Я не в курсе! Ты бесчувственное чудовище! Ты хоть понимаешь, что моя жизнь теперь изменится, и не так как я хотела? Я беременна! Да еще и от тебя!