Отказ от нас

Пока моя девочка спит, я быстро бегу в душ, после этого дня, вернее ночи, мне это необходимо. Волосы сушить некогда, поэтому повязываю их наверх, и мгновенно засыпаю.

Сквозь сон слышу какой-то шорох. Медленно разлепляю глаза, и передо мной возникает невероятная картина. Марат, одетый в белоснежный халат, держит Аню на руках, медленно покачивая, и напевает ей колыбельную шепотом.

«Ложкой снег мешая,

Ночь идет большая,

Что же ты, глупышка, не спишь?

Спят твои соседи -

Белые медведи,

Спи скорей и ты, малыш…»

Я замираю, настолько это невероятно! Марат замечает, что я наблюдаю за ними. Подходит и передает дочку мне.

— Она кряхтела, а я не хотел тебя будить, — говорит шепотом.

— Наверное, ее нужно покормить! — я укладываю Аню к себе под бочок, а сама оголяю грудь и даю Анюте.

Марат отворачивается и уходит к окну. Смотрит вдаль, не поворачиваясь. О чем он думает? Не знаю. Моё же внимание полностью поглощено дочкой. Она жадно схватила мой сосок, а я улыбнулась.

— Привет, — прошептала я и подняла голову, смотря с улыбкой на Марата.

— Привет, — Марат развернулся, посмотрел в мои глаза и улыбался.

Я не знала, что сказать Марату, и он, видимо, тоже. Просто смотрим друг другу в глаза и улыбаемся. Странный, но такой интимный момент. Только мы, только я и он. И наша маленькая доченька. Наша принцесса. Наша маленькая девочка. Как настоящая семья. Я первая прерываю зрительный контакт, одергивая себя. Надо прекращать, несмотря на то, что сейчас я люблю весь мир.

— Марат, я так благодарна тебе за всё. Очень. Всем сердцем. Но ты ничего не обязан был делать для нас. Не обязан с нами возиться. Я чувствую себя неловко. Я сама не знаю, как бы выдержала эту ночь одна, мне даже кажется, что без тебя бы я не справилась. А еще мне медсестра сказала, что ты за всё заплатил. Я хочу тебе вернуть деньги. Может не сразу, частями, но я все верну. Только скажи, как это сделать, — я выдохнула. Говорила быстро, чтобы не передумать.

Я глянула на Марата боковым зрением, но даже сейчас увидела, как почернели его глаза. Марат прятал руки в джинсах, но я поняла, как сжимаются его кулаки. Ну, что опять я не так сказала?

— Ты мне ничего не должна, — произнес он спокойно, выделяя каждый слог.

Я хотела было возмутиться, но понимала, что ребенок — это не только новый уклад жизни, но еще и много финансов. Не знаю даже когда и как смогла бы с ним расплатиться. Подумаю об этом позже.

— Ты постоянно меня пытаешь прогнать, — добавляет он, сверля меня взглядом, но говорит спокойно, почти радушно. Не спрашивает, констатирует факт.

— Нет, то есть да, — глубоко вдыхаю воздух, — я просто не понимаю, зачем тебе всё это, — указываю на больничные стены, но имею в виду себя. Нас.

— Ты мне нравишься, — говорит спокойно, продолжая смотреть в глаза.

Мое бедное сердце сейчас разорвется. Я на самом деле готова ему все простить, готова пустить ближе к нам. Но нет, нельзя!

— Ты не нормальный! Я только что родила! Ребенка! Как я тебе вообще могу нравиться? — а сама даже думать не хочу, какая я сейчас не привлекательная.

— Значит, я ненормальный, — отвечает с усмешкой, — я тебе привез шоколадный торт, но на меня так наорала врачиха в коридоре, что молодым мамочкам нельзя такое, что пришлось отдать ей. Так что тебе достанутся только фрукты.

Он ловко меняет тему, а я делаю вид, что не замечаю, отворачиваясь к Ане, а уголки губ непроизвольно дергаются в улыбку.

— Я бы лучше съела торт, — честно признаюсь я.

Марат смеется так искренне, что я непроизвольно им любуюсь. Ну почему этот мужчина так невероятно красив?

— Мы с тобой стейки не успели распробовать, так что я еще их взял нам, — добавляет Марат.

— О! Это уже гораздо лучше!

Аня мирно посапывает. Я аккуратно спрятала свою грудь обратно, и села на кровать.

— Давай будем пробовать!

Марат пробыл с нами около часа, больше не затрагивая тему своего непонятного нахождения здесь. Уходя поцеловал меня в лоб, чем совсем меня обескуражил. Не успела я подумать об этом, как проснулась Анечка, привлекая все мое внимание на себя.

Глава 24

Марат

Три дня пролетели незаметно. Я ежедневно приходил к Лие и Анечке, приносил еду, держал Аню на руках, неизменно говорил, что приду завтра. Я понимал, что творю в чем-то неадекватные вещи. Я привязываюсь к девушке, которой сейчас точно не до отношений. Привязываюсь к ребенку, который мне даже не родной. Но мои ноги сами несут туда, не слушая разум.